Курсовая работа: Возникновение Гезлева
Курсовая работа: Возникновение Гезлева
Содержание
Введение
Глава 1 Древний период
Глава 2 Тень Эллады
Глава 3 Тревожное безвременье
Глава 4 Под властью султана
Заключение
Введение
Моя
работа посвящена обстоятельствам возникновения Гезлёва.
Актуальность
моей работы в том, что до сих пор существует проблема в том, что точно
неизвестен основатель города; сейчас, на современном этапе восстанавливаются
памятники Гезлёва, идёт их реконструкция.
Целью
моей работы является изучение истории возникновения Гезлёва, его дальнейшего
развития как центра Крымского ханства.
Исходя
из цели, я поставил следующие задачи:
1.
Изучить историю античного города Керкинитиды в последнем, предшествующем
Гезлёву периоде, выяснить, какие народности проживали в городе в начальном
периоде.
2.
Попытаться выяснить обстоятельства возникновения города.
Историк
и путешественник академик В. Ф. Зуев писал в 1782 г.: «Кезлев, сколь древностью
своею, столь и проходимыми из Турции, по Дунаю и прочей Бесарабии судами
славный купеческий город... О - я был первый, которым татары при нашествии
споем в Крым овладели».
Литовский посол Михаил Литвин говорил в
1550 г.: «Несмотря, однако, на... усиление татарского государства, города:
Мангуп, Кафа, Керчь, Козлов и другие, лежащие на берегу моря, сохранили свою
самостоятельность, пока не были взяты турецким войском, присланным из Константинополя
около 70 лет назад. С того времени потомки туземцев-греков подчинились ярму
турок и платят им поголовную подать».
Известный турецкий путешественник Эвлия
Челеби, посетивший город в 1666 г., оставил подробное описание Гезлева: «Со
всех сторон крепости высятся двадцать четыре могучих четырехугольных бастиона,
покрытых красной черепицей, а расстояния между ними достигают ста пятидесяти
аршинных шагов... Эта огромная фортеция, в форме пятиугольника, замечательно
украшенная и устроенная, сооружена из тесаного камня на равнинном морском
побережье... Она имеет пять больших и мощных ворот.”
Моя работа не претендует на полноту исследования и нуждается в
дальнейшей доработке.
Глава 1 Древний период
Èñòîðèÿ
ãîðîäà
íà÷èíàåòñÿ,
êàê ïðàâèëî,
ñ ïåðâîãî
óïîìèíàíèÿ
î íåì â õðîíèêàõ,
ëåòîïèñÿõ,
ñêàçàíèÿõ,
ïðèêàçàõ.
Îäíàêî
÷åëîâåê
íà÷àë
îáæèâàòü
Êðûì çàäîëãî äî
ïîÿâëåíèÿ
ïèñüìåííîñòè.
Ïðåñëåäóÿ
äîáû÷ó,
ñîáèðàÿ
ïëîäû è ÿãîäû,
ñïàñàÿñü îò
äèêèõ
çâåðåé, ëþäè
ïåðâîáûòíûõ
ïëåìåí
òùàòåëüíî
âûáèðàëè
ìåñòà äëÿ
ñâîèõ
ñòîÿíîê.
Ìèíîâàëè ãîäû
è ñòîëåòèÿ,
íà ñìåíó
îäíèì
ïîñåëåíöàì
ïðèõîäèëè
äðóãèå. Îíè
îñòàíàâëèâàëèñü,
îöåíèâàëè
ãåîãðàôè÷åñêèå
äîñòîèíñòâà
ìåñòíîñòè,
âûãîíÿëè
ïðåäøåñòâåííèêîâ
ëèáî
ïîñòåïåííî
àññèìèëèðîâàëèñü
ñ íèìè,
ñòðîèëè
êðåïîñòè, âîçâîäèëè
ãîðîäà.
Ïîýòîìó
ïî÷òè ó
êàæäîãî êðûìñêîãî
ãîðîäà, íå
ñëó÷àéíî
îñíîâàííîãî
òàì, ãäå
íàõîäèòñÿ
îí òåïåðü,
åñòü åùå è ïðåäûñòîðèÿ.
Îôèöèàëüíî
ñ÷èòàåòñÿ,
÷òî ÷åëîâåê
(íåàíäåðòàëåö)
ïðèøåë íà
Êðûìñêèé
ïîëóîñòðîâ 300
òûñÿ÷ ëåò
íàçàä. Ìàëî
êîìó
èçâåñòíî, ÷òî
åñòü è áîëåå
äðåâíèå
ñëåäû
ïåùåðíîãî ÷åëîâåêà
â Êðûìó —
íàõîäêè
êðåìíåâûõ
ñêðåáêîâ è
ðóáèë âðåìåí
ðàííåãî
ïàëåîëèòà. Â 1994 ãîäó
èõ
îáíàðóæèë
êðûìñêèé
àðõåîëîã Ñ.
Æóê (ñåé÷àñ
îíè
õðàíÿòñÿ â
ßëòèíñêîì
èñòîðèêî-ëèòåðàòóðíîì
ìóçåå).[1]
Íàó÷íûå
ñîòðóäíèêè
îòäåëà
àðõåîëîãèè ïîëàãàþò,
÷òî ýòè
îðóäèÿ òðóäà
ïðèíàäëåæàëè
ïèòåêàíòðîïó,
ïðèøåäøåìó â
Êðûì èç Îëäóâàéñêîãî
óùåëüÿ
Àôðèêè 800
òûñÿ÷ ëåò
íàçàä.
Êîãäà
æå ïîÿâèëñÿ
ïåðâûé
÷åëîâåê â
ðàéîíå Åâïàòîðèè?
Ïåðâûå
ñòîÿíêè
ëþäåé â
Ñåâåðî-Çàïàäíîì
Êðûìó
îòíîñÿòñÿ ê
ýïîõå
ìåçîëèòà,
êîòîðàÿ äëèëàñü
ñ 14 äî 7
òûñÿ÷åëåòèÿ
äî íàøåé ýðû.
×åëîâåê òîé
ïîðû äåëàë
êðåìíåâûå
ðåçöû, íîæè,
ñêðåáêè,
óìåëî
âñòàâëÿÿ
çàîñòðåííîå
êàìåííîå
ëåçâèå â
êîñòÿíóþ
èëè
äåðåâÿííóþ
îïðàâó. Îí
óæå ïðèäóìàë
ãàðïóí, ëóê è
ñòðåëû,
ïðèðó÷èë
ñîáàêó è íà
îõîòó ÷àñòî
âûõîäèë â
îäèíî÷êó,
ó÷àñü
âûñëåæèâàòü
è ïîäñòåðåãàòü
äè÷ü. Ñ
ïîìîùüþ
îñòðîãè
ìóæ÷èíû äîáûâàëè
â ìîðå ðûáó.
Æåíùèíû
âûïîëíÿëè
ñâîþ ðàáîòó —
óõàæèâàëè
çà
ïðèíåñåííûìè
èç ëåñó äåòåíûøàìè
äèêèõ
æèâîòíûõ,
îäîìàøíèâàÿ
èõ. Â 1880 ãîäó
«êðåìíåâûå
îñêîëêè
ðàçíîé
ôîðìû» ñîáðàë
Ä. ß.
Ñàìîêâàñîâ
âî âðåìÿ
èçó÷åíèÿ òåððèòîðèè
«ñ
þãî-çàïàäíîé
ñòîðîíû
Åâïàòîðèè
ìåæäó
ãîðîäîì è
ëå÷åáíûì
Ìîéíàêñêèì îçåðîì,
ïî ìîðñêîìó
ïîáåðåæüþ».|[2]
Íåáîëüøàÿ
ñòîÿíêà
ëþäåé
íîâîêàìåííîãî
âåêà (5 òûñÿ÷
ëåò äî íàøåé
ýðû) áûëà
íàéäåíà íà
áåðåãó îçåðà
Ñàñûê-Ñèâàø
â 1934 ãîäó ó ïîñåëêà
Êàðà-Òîáå
(íûíå
Ïðèáðåæíîå).
Íà òåððèòîðèè
ñòîÿíêè
ñîõðàíèëèñü
ìåëêèå
îðóäèÿ òðóäà
ïåðâîáûòíûõ
æèòåëåé
åâïàòîðèéñêîãî
ïîáåðåæüÿ:
êðåìíåâûå
íîæè,
ñêðåáêè,
íàêîíå÷íèêè
ñòðåë. Ëþäè
óæå
íàó÷èëèñü
ñòðîèòü
äåðåâÿííûå
øàëàøè, â
çåìëÿíûõ
ÿìàõ îêîëî
æèëèù
õðàíèëè
ïðèïàñû.
Îäåâàëèñü
îíè â øêóðû
æèâîòíûõ,
ïðîïèòàíèå
äîáûâàëè
îõîòîé. Â
àðñåíàë îõîòíèêà
âõîäèëè
ëåãêèå êîïüÿ
(äðîòèêè), ëóê
è ñòðåëû.
×åëîâåê
íåîëèòà
óìåë ëåïèòü
èç ãëèíû è
îáæèãàòü íà
îãíå ãîðøêè
è ÷àøè, èçðåäêà
äàæå óêðàøàÿ
èõ
ïðèìèòèâíûì
îðíàìåíòîì.
Ðÿäîì ñ
ïîñåëåíèåì,
â çàãîíàõ,
ñîäåðæàëèñü
îâöû è êîçû,
ñâèíüè è
ëîøàäè. Íà çèìó
ïëåìÿ,
î÷åâèäíî,
ïåðåêî÷åâûâàëî
â çàùèùåííûå
îò õîëîäíûõ
âåòðîâ
ïðåäãîðíûå
ðàéîíû, ãäå
íàõîäèëî
ïðèþò â
ãðîòàõ è ïîä
íàâåñàìè
ñêàë. À â III— I
òûñÿ÷åëåòèÿõ
äî í. ý. Â
îêðåñòíîñòÿõ
òåïåðåøíåé
Åâïàòîðèè
æèëè ëþäè,
çàíèìàëèñü
çåìëåäåëèåì
è ðàçâîäèëè
ñêîò. Òåõíèêà
îáðàáîòêè
êàìíÿ
äîñòèãëà â
òó ïîðó ñîâåðøåíñòâà:
èç òâåðäûõ
ãîðíûõ ïîðîä
÷åëîâåê
íàó÷èëñÿ
ìàñòåðèòü
ñâåðëåíûå è
øëèôîâàííûå
òîïîðû,
áóëàâû,
ìåòàòåëüíûå
øàðû, çåðíîòåðêè,
â îáèõîä
íà÷àëè
âõîäèòü
èçäåëèÿ èç
ìåäè è
áðîíçû.
Ïîíà÷àëó
ìåòàëëû øëè
íà èçãîòîâëåíèå
óêðàøåíèé —
áðàñëåòîâ,
ïåðñòíåé. Ïîçæå
èç íèõ
íàó÷èëèñü
îòëèâàòü
òîïîðû, ñåðïû,
äîëîòà, êèíæàëû,
êîïüÿ. Èç
êîñòè
äåëàëè
áóëàâêè, áóñû,
êîëüöà è
ïóãîâèöû. Â
ñîçíàíèè
÷åëîâåêà
ýíåîëèòà
(ìåäíîãî
âåêà) óæå
ñëîæèëèñü ñìóòíûå
ðåëèãèîçíûå
ïðåäñòàâëåíèÿ;
ìû óçíàëè î
íèõ èçó÷àÿ
ïîãðåáàëüíûå
îáðÿäû.
Ó÷åíûå
Èíñòèòóòà
àðõåîëîãèè
ÀÍ ÓÑÑÐ â 1960-1970
ãîäàõ
îòêðûëè â
Çàïàäíîì
Êðûìó áîëåå
äâàäöàòè
êóðãàíîâ - çàõîðîíåíèé
ìåäíî-êàìåííîãî
âåêà, ýïîõè
áðîíçû è
ðàííåãî
æåëåçà. Îäèí
èç íèõ îáíàðóæèëè
þæíåå îçåðà
Äîíóçëàâ, äðóãîé
– ó ïîñ¸ëêà
Çàîç¸ðíûé
íà çàïàäíîé
îêðàèíå
Åâïàòîðèè. Ïî
îáû÷àþ òîãî
âðåìåíè, â
ìîãèëó
ñòàâèëè
ñëåïë¸ííûå
ãëèíÿíûå ñîñóäû,
êëàëè
êàìåííûå
òîïîðû, ò¸ðêè,
ìîëîòêè, ëóê
è ñòðåëû,
êîïüåâèäíûå
áðîíçîâûå
íîæè.
Âûðåçàííûå
èç êîñòè
óêðàøåíèÿ.
Ñàìîãî ïîêîéíèêà,
óëîæåííîãî
íà ñïèíó èëè
áîê, îáèëüíî
ïîñûïàëè
îõðîé. Ýòî
áûëî âàæíûì
ýëåìåíòîì
ïîãðåáàëüíîãî
îáðÿäà,
ñèìâîëèçèðóþùåãî
äëÿ äðåâíåãî
÷åëîâåêà
ñâÿùåííûé
îãîíü, òåïëî,
ñâåò è ïèùó –
âñ¸, ÷òî
íóæíî äëÿ
áëàãîïîëó÷íîé
æèçíè. Îõðà –
åù¸ è ñèìâîë
êðîâè, íåîáõîäèìîé
äëÿ
âîçîáíîâëåíèÿ
æèçíè, â
êîòîðîå âåðèëè
äðåâíèå.
Â
îäíîé èç
ìîãèë
àðõåîëîãè
îòêîïàëè
ïðèìèòèâíóþ
äåðåâÿííóþ
ñîõó. Ýòî
äàëî îñíîâàíèå
ãîâîðèòü î
çàðîæäåíèè
ïàõîòíîãî
çåìëåäåëèÿ
íà Êðûìñêîì
ïîëóîñòðîâå
åù¸ â êîíöå III
тысячелетия до н. э. В другом захоронении
обнаружили остатки флейты — древнейшего
музыкального инструмента. Игрой на флейте первобытные
колдуны призывали удачу в охоте, обильный урожай. Эти полые костяные трубочки с расширяющимися краями оказались хорошо отполированными. Кем был их владелец? Шаманом? Музыкантом? В стенках некоторых ящиков-могильников
евпаторийских курганов были просверлены небольшие (диаметром 5—7 сантиметров и глубиной 3—4 сантиметра) углубления в виде чашечек. Они служили для жертвенных
возлияний: в них собирали кровь
животных. Поражает мастерство древнего каменотеса:
плиты больших каменных ящиков так тщательно подогнаны, что между ними не вставить и лезвия ножа. Многие могильные ящики расписаны несложным геометрическим
орнаментом, выполненным красной краской по черному или белому фону. Можно предположить, что и свои жилища люди
украшали такими же узорами.
Донузлавский и Заозерский курганы были обнесены
кругом из камня, образуя примитивный кромлех. Вероятно, он был олицетворением Солнца — самого
первого божества, которому
поклонялись в ту далекую пору люди. Над некоторыми захоронениями возвышались продолговатые каменные
стелы. Весьма схематично они
передавали очертания человеческого тела — слегка обозначены голова, лицо (с едва заметными глазами, носом, ртом) и руки. Антропоморфные (то есть, похожие на
человека) стелы эпохи энеолита являлись, вероятно, обобщенными и обожествленными образами основателей племени или рода.
Самыми древними обитателями Крымского
полуострова, о которых известно из письменных источников, считаются киммерийцы. Они жили в эпоху перехода от бронзы к
железу. В середине III тысячелетия
до н. э. их уже считали исчезнувшим народом, память о котором хранили только
легенды и географические названия: Киммерия, Боспор Киммерийский,
селение Киммерик...
Следом за
киммерийцами Крым заселили тавры. По свидетельству
древнегреческого историка Геродота, в VI—V веках до н. э. тавры занимали всю горную и прибрежную
части полуострова — от Керкинитиды до
Феодосии.
В районе
Евпаторийского маяка, на западной окраине современной
Евпатории, археологи открыли поселение древнейшего народа побережья. Кто это были?
Если отставить
предположения о возможности прежних цивилизаций,
то именно эти люди могли быть первыми жителями того
благодатного кусочка земли, на котором со временем, после многих потрясений, набегов, войн, пожаров и
паводков, возникнет Евпатория.
Глава 2 Тень Эллады
 òå
äðåâíèå
âðåìåíà, î
êîòîðûõ
ïîéäåò íàø ðàññêàç,
îêðåñòíîñòè
Åâïàòîðèè
ìàëî ïîõîäèëè
íà
ñîâðåìåííûå
êîâûëüíûå
ñòåïè. Â
àíòè÷íûå
âåêà â ñóõèõ
íûíå áàëêàõ
è îâðàãàõ
òåêëè ðåêè,
æóð÷àëè
ðó÷üè. Ïî èõ
áåðåãàì
çåëåíåëè
çàðîñëè
îëüõè, âÿçà, ãðàáà,
êëåíà,
ìîææåâåëüíèêà
è
çåìëÿíè÷íèêà.
Øóìåëè
òåìíûå
äóáðàâû, ê
ñàìîìó ìîðþ
ïîäñòóïàëè
ñîñíîâûå
ðîùè. Â òåíè
äåðåâüåâ íàõîäèëè
ïðèþò
áëàãîðîäíûå
îëåíè è
êîñóëè,
âîëêè è
ëèñèöû,
áàðñóêè è
çàéöû. Ïî
ñòåïè
íîñèëèñü,
ïóãàÿ
æèâíîñòü
ïîìåëü÷å,
ñòàäà ñàéãàêîâ
è êóëàíîâ. Â
òåïëûõ âîäàõ
çàëèâà îáèòàëî
ìíîæåñòâî
âñÿêîé ðûáû —
îò ñòàâðèäû
è êðîõîòíîé
õàìñè÷êè äî
ãèãàíòñêèõ
îñåòðîâ. Âî
âñå âðåìåíà
ýòè
áîãàòñòâà
ìàíèëè
ëþäåé íà çàïàäíîå
ïîáåðåæüå
ïîëóîñòðîâà.
Ñþäà çàõîäèë,
ïðåñëåäóÿ
äè÷ü,
îõîòíèê åùå
â êàìåííîì
âåêå; åãî
êðåìíåâûå
îðóäèÿ âðåìÿ
îò âðåìåíè
ïîïàäàþòñÿ
àðõåîëîãàì.
Ñþäà íàâåäûâàëèñü
òàâðû —
îõîòíèêè è
âîèíû äðåâíåéøåãî
èç âñåõ èçâåñòíûõ
íàðîäîâ
Òàâðèäû. Îíè
ïðèõîäèëè ñþäà
íåíàäîëãî è
âîçâðàùàëèñü
ê ñåáå ïîä ïðèêðûòèåì
ãîðíûõ êðó÷
è îáðûâîâ, íå
ðåøàÿñü
ïîñåëèòüñÿ
íà
íåïðèâû÷íîé
äëÿ íèõ ðàâíèíå.
Äîëãî áûëî
íè÷åéíûì
ïåñ÷àíîå
ïîáåðåæüå.
Ìîæåò áûòü,
ýòèì îíî è
ïðèãëÿíóëîñü
ãðå÷åñêèì
ìîðåïëàâàòåëÿì,
ñëó÷àéíî
çàáðîøåííûì
â òèõóþ
ãàâàíü
áóäóùåé
Êåðêèíèòèäû.
Âîò
ê íåîáæèòûì
áåðåãàì
çàëèâà
ïîäõîäèò
íåñêîëüêî
êîðàáëåé.
Ïåðâûì íà
íåîáèòàåìóþ
çåìëþ
ñïóñêàåòñÿ
àðõàãåò
(ãëàâà îáùèíû)
Êàðêèí. Â åãî
ðóêàõ îãîíü
îò
ñâÿùåííîãî
î÷àãà
Ãåñòèè
(áîãèíè äîìàøíåãî
î÷àãà) èç
ðîäíîãî
Ìèëåòà.
Êðåïêèå ïðèâû÷íûå
ê ðàáîòå
þíîøè
íàñêîðî
ñêëàäûâàþò
íîâûé î÷àã è
ðàçäóâàþò â
íåì îãîíü. Îòíûíå
ýòà
áåçëþäíàÿ
çåìëÿ
ñòàíåò èõ
áåðåãîì,
ðîäèíîé èõ
äåòåé è
âíóêîâ.
Çäåñü áóäóò
ïîêëîíÿòüñÿ
áîãàì
Ýëëàäû,
ïî-ãðå÷åñêè ðàñïèñûâàòü
ïîñóäó è
ñòåíû äîìîâ,
îò çàðè äî
çàðè ðàáîòàòü
â ïîëå,
âûðàùèâàÿ
ïøåíèöó,
ëîâèòü è ñîëèòü
ðûáó. È
ðàçãîâàðèâàòü
êàê â ðîäíîé
Èîíèè —
íåòîðîïëèâî,
öåäÿ ñêâîçü
çóáû ñëîâà è ìåæäîìåòèÿ.
Òàêîé
ìàíåðîé
ïðîèçíîøåíèÿ
îòëè÷àëèñü
îíè îò
äîðèéöåâ,
ïî÷òè â òî æå
âðåìÿ
îñíîâàâøèõ
Õåðñîíåñ.
×òî
æå
çàñòàâèëî
ýëëèíîâ
ïîêèíóòü
îáæèòûå
àçèàòñêèå
áåðåãà
Ýãåéñêîãî
ìîðÿ? Áåñïðîñâåòíàÿ
íóæäà, ê
êîòîðîé
ïðèâåëè ðàçîðèòåëüíûå
íàáåãè
âîèíîâ öàðÿ
Êðåçà (òîãî ñàìîãî,
÷üè
áîãàòñòâà ñ
àíòè÷íûõ
âðåìåí âîøëè
â ïîãîâîðêó),
ôàíòàñòè÷åñêèå
ðàññêàçû
îìûâàâøèõ
íà áåðåãàõ
Ïîíòà ìîðåõîäîâ,
æàæäà íîâûõ
çåìåëü,
ïîäâèãîâ,
ïðèêëþ÷åíèé?
Ñåé÷àñ
íèêòî íå
îòâåòèò íà
ýòîò âîïðîñ.
Íî,
âåðîÿòíî,
íåñïðîñòà â
ñåðåäèíå V
âåêà äî í. ý.
ìèëåòñêèå
ãðåêè
çàñåëÿþò
áåðåãà Ïðè÷åðíîìîðüÿ,
îñíîâûâàÿ
àïîéêèè
(êîëîíèè)
Ôåîäîñèÿ,
Íèìôåé,
Òèðèòàêè,
Ìèðìåêèÿ,
Êåðêèíèòèäà.
Ïåðâûì
äåëîì þíîøè,
âîçãëàâëÿåìûå
Êàðêèíîì,
íàñûïàëè
íåáîëüøîé
õîëì â öåíòðå
ïîñåëåíèÿ è
ïîñòàâèëè
ïà íåì
ñâÿòèëèùå
ëþáèìîé
ñâîåé
áîãèíè. Åé,
Àðòåìèäå
Ýôåññêîé, ïðèíîñèëè
ñâîè äàðû
æèòåëè
çàðîæäàþùåãîñÿ
ãîðîäà.
Çàòåì îíè
ñïëàíèðîâàëè
òåððèòîðèþ ïî
ïðèìåðó
ðîäíûõ
ãðå÷åñêèõ
ïîëèñîâ (ãîðîäîâ):
âûáðàëè
ìåñòî äëÿ
àãîðû
(ïëîùàäè
ðûíêîâ è
ñîáðàíèè),
íàìåòèëè
óëèöû,
ñïëàíèðîâàëè
æèëûå
êâàðòàëû. Íî
íå õâàòàëî
ðàáî÷èõ ðóê
äëÿ
àêòèâíîãî
ñòðîèòåëüñòâà,
è äîëãî, ëåò 70,
ãðåêè
èñïîëüçîâàëè
â êà÷åñòâå
æèëèù âûðûòûå
â ãðóíòå
çåìëÿíêè. Â XIX—XX
âåêàõ íà
ìåñòå áûâøåé
Êåðêèíèòèäû
àðõåîëîãè
íàõîäèëè ïðåäìåòû,
ïîäòâåðæäàþùèå,
÷òî êîãäà-òî
çäåñü áûëà
äîâîëüíî
îæèâëåííàÿ
òîðãîâëÿ. Ãîðîæàíå,
ïî
òîãäàøíèì
ìåðêàì,
ñ÷èòàëèñü
ñîñòîÿòåëüíûìè
ëþäüìè.
Ðàñêîïêè
ãîðîäèùà â 1917—1918
è â 1929 ãîäàõ,
êîòîðûå ïðîâîäèë
Ë. À. Ìîèñååâ[3],
à çàòåì â 1950—1952
ãîäàõ
ïðîäîëæèëà Ì.
À. Íàëèâêèíà,
äîêàçàëè,
÷òî íà
òåððèòîðèè
íàøåãî
ãîðîäà â íà÷àëå
VI âåêà äî í. ý.
äåéñòâèòåëüíî
áûëà îñíîâàíà
Êåðêèíèòèäà.[4]
 1959
ãîäó íà
çàïàäíîé
îêðàèíå
Åâïàòîðèè â
õîäå
ðàñêîïîê
îáíàðóæåíà
óñàäüáà
çàæèòî÷íîãî
ãîðîäñêîãî
æèòåëÿ,
âíóòðè
êîòîðîé íàéäåíû
ñêóëüïòóðà
àìàçîíêè è
âûñå÷åííîå
íà êàìíå
èçîáðàæåíèå
îòäûõàþùåãî
Ãåðàêëà.
Ïîñêîëüêó
îäèí èç
ñûíîâåé
Ãåðàêëà íàðîäíîé
ìîëâîþ áûë
íàðå÷åí
Ñêèôîì è
ïîñåëåí â
Òàâðèäå, òî è
ñàì
âåëè÷àéøèé
èç ãåðîåâ ïî
ïðàâó
ñ÷èòàåòñÿ
ïîêðîâèòåëåì
íàøåãî
ïîëóîñòðîâà.
×åëîâåê
èçäàâíà
îáëþáîâàë
ýòè ìåñòà, è
êàæäàÿ
ýïîõà
îñòàâëÿëà
çäåñü ñâîè
ñëåäû. Ê ñîæàëåíèþ,
çíà÷èòåëüíàÿ
÷àñòü
òåððèòîðèè
âîçìîæíûõ
àðõåîëîãè÷åñêèõ
ðàñêîïîê çàêîíñåðâèðîâàíà:
ïðè
Ñîâåòñêîé
âëàñòè çäåñü
âåëîñü
èíòåíñèâíîå
ñòðîèòåëüñòâî
áåç
ñîãëàñîâàíèÿ
ñ ó÷åíûìè. Â
ðåçóëüòàòå
îñòàâëåí ïîä
çåìëåé öåííåéøèé
ïàìÿòíèê
èñòîðèè,
ïðåäìåò ãîðäîñòè
æèòåëåé
ëþáîé
ñòðàíû.
Ëåòîïèñü
àíòè÷íîé
Êåðêèíèòèäû
âîññòàíàâëèâàåòñÿ
ó÷åíûìè ïî
îòäåëüíûì
ìàëûì
íàõîäêàì è, êîíå÷íî,
ïî ðàáîòàì
äðåâíèõ
èñòîðèêîâ,
Â
ïåðâîé êíèãå
«Èñòîðèè»
Ãåðîäîò
ñîáðàë è çàïèñàë
ýòè
ñâåäåíèÿ,
÷òîáû
«ìèíóâøèå ñîáûòèÿ
ñ òå÷åíèåì
âðåìåíè íå
ïðèøëè â çàáâåíèå,
è âåëèêèå è
óäèâëåíèÿ
äîñòîéíûå
äåÿíèÿ êàê
ýëëèíîâ, òàê
è âàðâàðîâ íå
îñòàëèñü â
áåçâåñòíîñòè,
â
îñîáåííîñòè
æå òî, ïî÷åìó
îíè âåëè
âîéíû äðóã ñ
äðóãîì».
Äðàìàòè÷åñêèå,
âîëüíîïåðåäàâàåìûå,
à èíîãäà è
ïðîñòî
ëåãåíäàðíûå
ñîáûòèÿ,
óâåêîâå÷åííûå
«îòöîì
èñòîðèè»,
äàþò ëèøü
ïðèáëèçèòåëüíûå
îïèñàíèÿ
íåêîòîðûõ
ñòðàí è çåìåëü.
 èõ ÷èñëå
îêàçàëàñü
ìåñòíîñòü,
ïîõîæàÿ íà
ñåãîäíÿøíþþ
Åâïàòîðèþ,
êóäà
ïðåäïðèèì÷èâûå
ýëëèíû —
ìîðåïëàâàòåëè
è òîðãîâöû —
âûñàæèâàëèñü
â íàäåæäå íà
ëó÷øóþ äîëþ.[5]
Îòíîøåíèÿ
ñ ïëåìåíàìè
æèòåëåé ãîð —
òàâðàìè —
ïîíà÷àëó
ñêëàäûâàëèñü
ìèðíî: òîðãîâàëè,
îáìåíèâàëè
ïðèâåçåííûå
èç ìåòðîïîëèè
óêðàøåíèÿ è
òêàíè, âèíî
è îëèâêîâîå
ìàñëî,
ðàñïèñíóþ
ïîñóäó è
îðóæèå íà êîæó,
ïóøíèíó,
ñîëü. Íà
äàëåêîé
ðîäèíå
âûñîêî
öåíèëè
çàñîëåííóþ
â
Êåðêèíèòèäå
îñåòðèíó.
Ëîâèëè
êàìáàëó,
ìîðñêîãî
êàðàñÿ è äðóãóþ
ðûáó. Ñî ñïåöèàëüíîé
êðóïíîÿ÷åèñòîé
ñåòüþ âûõîäèëè
íà ïðîìûñåë
òðåõ-,
÷åòûðåõëåòíåé
êåôàëè. Â
ïèùó øëè
êðàáû è
ìîëëþñêè:
ìèäèè, óñòðèöû,
ìîðñêèå
ãðåáåøêè. È
âñå æå
ãëàâíûì èñòî÷íèêîì
äîõîäà áûëî
çåìëåäåëèå.
Íèêòî íå
ìåøàë
ïåðåñåëåíöàì
ðàñïàõèâàòü
ïëîäîðîäíûå
çåìëè âäîëü
ìîðÿ è
âûðàùèâàòü
çëàêè, ÷òîáû
ïîòîì
âûãîäíî
ïðîäàâàòü
õëåá â
Àôèíàõ.
Áëàãîäàðÿ
ýêñïîðòó
çåðíà ðîñ è
áîãàòåë
ãîðîä. Ýëëèíû
íà÷àëè
îáçàâîäèòüñÿ
ñåìüÿìè —
áðàëè â æåíû
òàâðñêèõ
äåâóøåê; èç
ìåñòíîãî
èçâåñòíÿêà
îíè
íàó÷èëèñü
ñòðîèòü
ïðîñòîðíûå
äâóõýòàæíûå
êàìåííûå
äîìà íà
ãðå÷åñêèé
ìàíåð. Òîãäà-òî,
çà ïÿòü âåêîâ
äî íàøåé ýðû,
è ðîäèëñÿ ãîðîä,
íàçâàííûé
èìåíåì
ñâîåãî
îñíîâàòåëÿ —
ëåãåíäàðíîãî
Êàðêèíà.
Ðàññìîòðèì
æèçíü â
îäíîì èç
äîìîâ Êåðêèíèòèäû.
Õîçÿèí (èëè
ïðèâðàòíèê)
âñòðå÷àåò íàñ
âî
âíóòðåííåì
äâîðèêå, â
öåíòðå
êîòîðîãî
ñòîèò
àëòàðü-ñâÿòèëèùå,
à ÷óòü
ïîîäàëü —
êîëîäåö ñ
÷èñòåéøåé
ëèòüåâîé
âîäîé è
íåñêîëüêî
ïèôîñîâ, â
êîòîðûå ñîáèðàëè
äîæäåâóþ
âîäó äëÿ
ìûòüÿ è
ñòèðêè. Âõîä
â æèëèùå
îõðàíÿåò
ãåðìà — сòàòóÿ
áîãà
Ãåðìåñà. Çà
ñòåíîé, â
ïðîñòîðíîé
êóõíå, ïåðåãîâàðèâàåòñÿ
ðàáûíè. Îíè
ãîòîâÿò
ïèùó íà
îòêðûòîì
î÷àãå. Åñëè
âû ïðèøëè ê
õîçÿéêå, âàñ
ïðîâîäÿò â
ãèíåêåþ
(æåíñêóþ
÷àñòü äîìà).
Ïðèøåäøåãî ê
õîçÿèíó ждут в андроне — специальной комнате для пиров и бесед.
Гостям предложат возлечь на ложе у небольшого столика. Рабы подадут угощение —
соленую осетрину, фрукты, виноград...
В доме есть где-то
и спальни, и ванная комната, и помещение для рабов. А еще —
большая (20—25 кв. м) комната, посвященная
богине Гестии. Там, возле хранимого ею домашнего очага, собирается вся семья.
Первого февраля
2003 года огонь греческого храма богини Гестии
был попутным рейсом военного корабля доставлен в Евпаторию. Еще никогда экипаж корабля не получал столь
странного задания. Но даже погода среди зимы благоволила
символическому переносу огня — не Олимпийского, не вечной памяти героев, но мирного огня доброй богини — хранительницы
домашнего очага. После нескольких дождливых дней вдруг
проглянуло солнце, и люди охотно собрались на театральной площади, чтобы
встретить носителей факела, эстафетой бегущих сюда от озера Донузлав. Огонь зажгли в двух газовых светильниках на
балконе театра. Уже на следующий день пошел снег, замела метель,
но пламя не погасло. Тот солнечный просвет был просто
удачным совпадением, но он отложится в памяти всех неравнодушных как добрый знак в истории города, как благословение...
В комнатах нас
окружает простая удобная мебель: кресла,
стулья, низкие столики разной формы, сундуки и кровати; бронзовые
подставки для светильников, пестрые самодельные коврики на стенах, фрески,
терракотовые, бронзовые, деревянные или каменные статуи и статуэтки богов. Никакой вычурности, все гармонично и достойно. Площадь
дома 80—100 кв. метров, в нем четыре или, реже, шесть комнат.
В деталях
продумана и планировка самого полиса. Градостроительство велось по решению совета и под надзором специальных чиновников. Неширокие (3—3,5 м) улицы разделяли город на кварталы, в каждом из которых размещалось 16—17 домов. Улицы вымощены известняковыми плитами, морской
галькой или просто тщательно утрамбованы. Вдоль улиц
проходят канализационные и водосточные
канавы, которые объединяются в продуманную
очистительную систему.
Все бы могло
быть хорошо, но чем богаче и краше становилась Керкинитида, чем больше медных, похожих на рыбку, местных моиет накапливалось в сундуках ее жителей, тем
больше алчных взоров привлекала она. А тут еще кочевники-скифы да соседи
херсонеситы не скрывают своих
завистливых устремлений. Несколько раз, начиная с 470 – 460 гг. до н. э.,
приходилось мирным ионийцам обносить город оборонительными стенанами.
Эти стены сработали они по всем законам фортификационной науки, уже известным в материковой Греции, да и в самой Ионии.
Мощные (почти 2 м толщиной и 6—7 м высотой) крепиды, связанные двенадцатью
десятиметровыми башнями, успешно противостояли таранам и метательным машинам.
Çà
ñòåíàìè
ãîðîäà
ðàñêèíóëèñü
ïîëÿ æèòåëåé
Êåðêèíèòèäû.
Êàæäîìó
ïðèíàäëåæàëà
4,5—5 ãåêòàðîâ
ïëîäîðîäíîé
çåìëè,
êîòîðóþ
îáðàáàòûâàëè,
êàê ïðàâèëî,
îäíîé
ñåìüåé,
âûðàùèâàÿ
çëàêîâûå
êóëüòóðû.
Ìèðíûå
õëåáîïàøöû
èñêàëè
çàùèòû îò
êî÷åâíèêîâ
ó áîëåå ñèëüíîãî
â âîåííîì
îòíîøåíèè
Õåðñîíåñà è
ïîñòåïåííî
ïîïàäàëè ê
íåìó â
çàâèñèìîñòü.
Íî ÷òî
ïðîèçîøëî ñ
ãîðîäîì â
ñåðåäèíå IV âåêà
äî í. ý., ìû íå
çíàåì. Íå
îáíàðóæåíî
ñëåäîâ
ïîæàðà è
ðàçðóøåíèé,
îäíàêî
èìåþòñÿ ïðèçíàêè
ÿâíîé ïîòåðè
ñàìîñòîÿòåëüíîñòè
â ýêîíîìèêå,
à çàòåì è â
ïîëèòèêå.
Âåðîÿòíî,
íàøèõ ãîñòåïðèèìíûõ
õîçÿåâ
ïðèíóäèëè ê
îáîðîíèòåëüíîìó
ñîþçó ñ
Õåðñîíåñîì,
êîòîðûé â òó
ïîðó áûë
íàìíîãî
ñèëüíåå â
âîåííîì è ïîëèòè÷åñêîì
îòíîøåíèè.
Åãî
ìåòðîïîëèÿ — Ãåðàêëåÿ
— ðåãóëÿðíî
ïðèñûëàëà
ìîðñêèå
äåñàíòû è
âñÿ÷åñêè
ïîääåðæèâàëà
íàáèðàâøèé
ìîùü ãîðîä. Äëÿ
æèòåëåé
Êåðêèíèòèäû
íàñòàëè
òðóäíûå âðåìåíà:
ãîðîäó
çàïðåòèëè
÷åêàíèòü
ñîáñòâåííóþ
ìîíåòó è
ñàìîñòîÿòåëüíî
âåñòè òîðãîâëþ.
Ïðèõîäèëîñü
ñâîçèòü
çåðíî â Õåðñîíåñ,
÷òîáû ïðîäàâàòü
åãî
òàìîøíèì
êóïöàì, òåðÿÿ
íåìàëóþ äîëþ
ñîáñòâåííîé
ïðèáûëè.
Êåðêèíèòèäà
ñòàëà îäíîé
èç
ïðîâèíöèé —
õîðîé
àíòè÷íîãî Õåðñîíåñà.
È ýòî
ïîäòâåðæäàåò
«Õåðñîíåññêàÿ
ïðèñÿãà».
Ñëîâà åå
âûñå÷åíû íà
êàìåííîé
ïëèòå,
íàéäåííîé
âî âðåìÿ
ðàñêîïîê
àíòè÷íîãî
ãîðîäà-ãîñóäàðñòâà
íà
ãåðàêëåéñêîì
ïîëóîñòðîâå:
«Êëÿíóñü
Çåâñîì, Ãååé,
Ãåëèîñîì,
Äåâîé, áîãàìè
è áîãèíÿìè
îëèìïèéñêèìè
è ãåðîÿìè, âëàäåþùèìè
ãîðîäîì
(ïîëèñîì),
òåððèòîðèåé (õîðîé)
è
óêðåïëåííûìè
ïóíêòàìè
õñðñîíåñöåâ.
ß
áóäó
åäèíîìûøëåí
î ñïàñåíèè è
ñâîáîäå ãîñóäàðñòâà
(ïîëèñà) è
ãðàæäàí è íå
ïðåäàì íè
Õåðñîíåñà,
íè
Êåðêèíèòèäû,
íè
Êàëîñ-Ëèìåíà
(Ïðåêðàñíîé
Ãàâàíè), íè
ïðî÷èõ
óêðåïëåííûõ
ïóíêòîâ, íè
îñòàëüíîé
òåððèòîðèè,
êîòîðîé õåðñîíåñèòû
óïðàâëÿþò
èëè
óïðàâëÿëè,
íè÷åãî
íèêîìó, íè
ýëëèíó, íè
âàðâàðó, íî
áóäó îáåðåãàòü
âñå ýòî äëÿ
õåðñîíåññêîãî
íàðîäà... ß áóäó
âðàãîì
çàìûøëÿþùåìó
è ïðåäàþùåìó
èëè
îòòîðãàþùåìó
Õåðñîíåñ,
èëè
Êåðêèíèòèäó,
èëè
Ïðåêðàñíóþ
Ãàâàíü, èëè
óêðåïëåííûå
ïóíêòû è
òåððèòîðèè
õåðñîíåñöåâ...
Õëåá,
ââîçèìûé ñ
ðàâíèíû, ÿ íå
áóäó íè ïðîäàâàòü,
íè âûâîçèòü
ñ ðàâíèíû â
êàêîå-ëèáî
èíîå ìåñòî,
íî òîëüêî â
Õåðñîíåñ...»[6].
Ïðèñÿãà
ýòà, ïðè
ñòîëü
äîáëåñòíîì
ñîäåðæàíèè,
çàêàí÷èâàåòñÿ
ñëîâàìè,
îáðåêàþùèìè
æèòåëÿ
Êåðêèíèòèäû
íà íàñòîÿùóþ
êàáàëó. Îäíî
äåëî, êîãäà
âûðàùåííûì
óðîæàåì
ïîëüçóåøüñÿ
ñàìîñòîÿòåëüíî,
äðóãîå —
êîãäà
ïðèõîäèòñÿ
âåçòè åãî íå
î÷åíü áëèçêîìó
ñîñåäó, îò
êîòîðîãî âî
âðåìÿ âðàæåñêèõ
íàáåãîâ òû
íàõîäèøüñÿ
â ïîëíîé çàâèñèìîñòè,
à âî âðåìÿ
çàòèøüÿ —
òîæå îò÷àñòè
íà ïîëîæåíèè
ðàáà,
îáÿçàííîãî
â ïåðâóþ
î÷åðåäü îáñëóæèòü
ãîñïîäèíà.
Âîò
ïî÷åìó âðåìÿ
îò âðåìåíè
õåðñîíåñèòû
íàïîìèíàëè
ñòðîïòèâûì
ñîñåäÿì, ÷òî
ìîæåò
ñëó÷èòüñÿ,
åñëè
Êåðêèíèòèäó
îñòàâèòü áåç
ïîêðîâèòåëüñòâà.
×åì
äàëüøå, òåì
òÿæåëåå:
ïîÿâëÿþòñÿ
ïîë÷èùà
ñàðìàòîâ,
âîçðàñòàåò
àãðåññèâíîñòü
ñêèôîâ.
Äîáðîòíî ñëîæåííûå
êðåïîñòíûå
ñòåíû
ñïàñëè ãðåêîâ
îò ïåðâûõ
íàáåãîâ
âàðâàðîâ â
íà÷àëå III âåêà
äî í. ý. Íî
ñäåðæèâàòü
íàòèñê
äèêàðåé-êî÷åâíèêîâ
ñòàíîâèëîñü
âñå òðóäíåå,
ñâîáîäà
äàâàëàñü
âñå
áîëüøèìè
æåðòâàìè.
Â
õîäå
ðàñêîïîê àðõåîëîãè
íàøëè
êåðàìè÷åñêóþ
äîùå÷êó ñ íàäïèñüþ
(«ãðàôôèòè») —
ïèñüìî
íåêîåãî
Àïàòóðèÿ ê
Íåâìåíèþ. Â
ýòîì
äåëîâîì
ðàñïîðÿæåíèè
ðå÷ü øëà îá
óïëàòå
ïîäàòè
ñêèôàì.
Ìàëåíüêàÿ
Êåðêèíèòèäà
íå ìîãëà
äîëãî îáîðîíÿòüñÿ
îò ñòåïíûõ
êî÷åâíèêîâ.
Íà òåððèòîðèè
ãîðîäà íà÷àëè
ñåëèòüñÿ
äðóãèå, ïðèøëûå
íàðîäû.
Íåò è íå
áûëî íà
áåðåãó
Êàëàìèòñêîãî
çàëèâà
êîðåííûõ
íàðîäîâ. Äà è
âî âñåì
Êðûìó èõ íå
áûëî:
ñëèøêîì
ìíîãî ëþäåé
ðàçíûõ ðàñ, íàöèîíàëüíîñòåé
è
âåðîèñïîâåäàíèé
ñòðåìèëèñü
è áóäóò
ñòðåìèòüñÿ
ñþäà, â ýòîò
áëàãîäàòíûé
êðàé.
Íàñòàë
äåíü, êîãäà
ãðåêè
ïîêèíóëè
ñâîè æèëèùà
è, âåðîÿòíî,
ïåðåñåëèëèñü
â Õåðñîíåñ. Äà,
âî II âåêå äî í.
ý. â
íåêðîïîëÿõ
Õåðñîíåñà
ïîÿâëÿþòñÿ
òèïè÷íî
êåðêèíèòñêèå
çàõîðîíåíèÿ.
Îäíàêî
íåïîíÿòíî,
êàêèì
îáðàçîì ðàçìåñòèëèñü
ïåðåñåëåíöû
âíóòðè
ïëîòíî çàñòðîåííîãî
ãîðîäà. Âî
âñÿêîì
ñëó÷àå,
ñëåäû ïåðåðàñïðåäåëåíèÿ
æèëîé
çàñòðîéêè
ïîêà íå îòìå÷åíû.
[7]
È âñå-òàêè
äðåâíåéøèé
ãîðîä íà
áåðåãó Êàëàìèòñêîãî
çàëèâà íå
ïðåêðàòèë
ñâîåãî ñóùåñòâîâàíèÿ.
Ãëàâà
3.
Òðåâîæíîå
áåçâðåìåíüå
Â
ñåðåäèíå II
âåêà äî í. ý.
Êåðêèíèòèäó
çàõâàòèëè
ñêèôû.
Ðàçðóøèâ
ãðå÷åñêèå
æèëèùà è, âåðîÿòíî,
ðàçãðàáèâ
òîðãîâóþ
ôàêòîðèþ, ñàìè
ñòàëè
ñàëèòüñÿ íà
ðóèíàõ, íî íå
çàíèìàëè
ñîõðàíèâøèåñÿ
äîìà, à
ðàçáèðàëè
èõ, ÷òîáû ñòðîèòü
ïî-ñâîåìó è
æèëüå, è
îáîðîíèòåëüíûå
ñòåíû.
Ñêèôñêîå
æèëèùå íå
ïîõîäèëî íà ãðå÷åñêîå
ñ åãî
ïðÿìîóãîëüíûìè
êîìíàòàìè è
âíóòðåííèìè
äâîðàìè. Îíî
íåñëî îòïå÷àòîê
êî÷åâîãî
îáðàçà
æèçíè è
ñâîåé îêðóãëîé
ôîðìîé
íàïîìèíàëî
þðòó,
äèàìåòðîì 2,5—3
ìåòðà, ñ êóïîëîîáðàçíîé
êðûøåé, äî 1
ìåòðà âðûòîå
â çåìëþ. Äî
íàøèõ äíåé
ñîõðàíèëèñü
äâå óëèöû ñêèôñêîãî
ïîñåëåíèÿ:
äîìà ñ
êàìåííûìè
ïîëàìè,
ïå÷àìè äëÿ
îáîãðåâà,
àëòàðÿìè è
æåðòâåííèêàìè
íà ñêèôñêèé
ìàíåð,
æåðíîâà è ñòóïû
äëÿ ïîìîëà
çåðíà,
àìôîðà ñ
êîñòÿìè öåëîãî
áàðàíà, ïî
âñåé
âèäèìîñòè,
çàñîëåííîãî
äâå òûñÿ÷è
ëåò íàçàä.
Àðõåîëîãàì
åùå ïðåäñòîèò
îòâåòèòü,
áûëî ëè ýòî
ïîñòîÿííîå
ïîñåëåíèå
èëè òîëüêî
âðåìåííûé
ïëàöäàðì äëÿ
çàõâàòà
Õåðñîíåñà. Â
êîíöå êîíöîâ,
è âçÿâøèå åå
ïîä ñâîå
ïîêðîâèòåëüñòâî
õåðñîíåñèòû
íå ñìîãëè ïðîòèâîñòîÿòü
ñòåïíûì
êî÷åâíèêàì;
óæå âî II âåêå
äî í. ý. ãîðîä
ïðèøëîñü
óñòóïèòü
âàðâàðàì.
Çàõâàò÷èêàì
óäàëîñü
ïðîäåðæàòüñÿ
äî òîãî
âðåìåíè,
êîãäà
ïîíòèéñêèé
ïîëêîâîäåö
Äèîôàíò (î
êîòîðîì ìû
óçíàëè
áëàãîäàðÿ àðõåîëîãè÷åñêèì
ðàñêîïêàì
íà Õåðñîíåñå)
ïîìîã õåðñîíåñèòàì
íåíàäîëãî
îòâîåâàòü
ñâîþ áûâøóþ
ïðîâèíöèþ.
Ïîñëàííûé
Åâïàòîðîì
ïîëêîâîäåö è
ãåðîé
äåìîêðàòè÷åñêîé
ðåñïóáëèêè,
âåðîÿòíî,
äóìàë, ÷òî
åãî ïîäâèã è
æåðòâû, ïðèíåñåííûå
íà àëòàðü
ñâîáîäû
ïîíòèéñêèìè
âîèíàìè,
ïîìîãóò
Êåðêèíèòèäå
íàäîëãî
çàáûòü î
ñêèôñêîì
ïðàâëåíèè. Â
íà÷àëå II â. äî
í. ý. âîéñêà
Äèîôàíòà
ïðåäïðèíÿëè
íåñêîëüêî
óñïåøíûõ ïîõîäîâ
íà ñêèôîâ.
Çèìîé 108—107
ãîäîâ äî í. ý.
Äèîôàíò
ðàçáèë
àðìèþ
ñêèôñêîãî
öàðÿ Ïàëàêà è çàêðåïèëñÿ
â
Ñåâåðî-Çàïàäíîì
Êðûìó. Òîãäà-òî
è áûëà
ïîñòðîåíà
êðåïîñòü,
íàçâàííàÿ â
÷åñòü
ïîíòèéñêîãî
öàðÿ
Åâïàòîðîì. Îíà
ðàñïîëàãàëàñü
âáëèçè
íûíåøíåé
Åâïàòîðèè.
Äðåâíåãðå÷åñêèé
ôèëîñîô è
èñòîðèê
Ñòðàáîí[8]
(63 ãîä äî í. ý. — 20
ãîä í. ý.)
íàçûâàåò
ñáîðíûé
ïóíêò
Äèîôàíòà
Åâïàòîðîì.
Òî÷íîå
ìåñòîïîëîæåíèå
ýòîé êðåïîñòè
äî ñèõ ïîð íå
óñòàíîâëåíî.
Èç ñîõðàíèâøèõñÿ
äîêóìåíòîâ
ÿñíî, ÷òî
óêðåïëåíèå
ñëóæèëî
Äèîôàíòó
ùèòîì äëÿ
Õåðñîíåñà è
ëàãåðåì äëÿ
ïîõîäîâ â
ãëóáü
Ñêèôèè. Îòñþäà
ïðåäïîëîæåíèå,
÷òî ñòîÿë
Åâïàòîð íà
áåðåãó çàëèâà,
íåäàëåêî îò
ãëàâíîãî
ãðå÷åñêîãî ïîëèñà.
Ó íåêîòîðûõ
äðåâíèõ
ãåîãðàôîâ
ïðè îïèñàíèè
îäíîãî è
òîãî æå
ìåñòà
óïîìèíàåòñÿ
òî Åâïàòîð,
òî — ïî ñòàðîé
ïàìÿòè —
Êåðêèíèòèäà.
Îäíàêî â
îôèöèàëüíûõ
äîêóìåíòàõ
Ìèòðèäàòà, à
çàòåì
ðèìëÿí
ôèãóðèðóåò
òîëüêî Åâïàòîð.
В
I – III
âåêàõ
í. ý. íà
êðûìñêèõ
áåðåãàõ
õîçÿéíè÷àëè
ðèìëÿíå.
Ïðèçâàííûå
ãðàæäàíàìè
Õåðñîíåñà
äëÿ çàùèòû
îò ñâèðåïûõ
êî÷åâíèêîâ îíè
ðàñïîëîæèëèñü
íå òîëüêî íà
Ãåðàêëèéññêîì
ïîëóîñòðîâå,
íî è â åãî
îêðåñòíîñòÿõ.
Äî ñèõ ïîð ïðè
çåìëÿíûõ
ðàáîòàõ ïðè
Åâïàòîðèè
íàõîäÿò
ìîíåòû
ðèìñêîé ÷åêàíêè.
 III âåêå í. ý. â
Òàâðèäó
âòîðãàþòñÿ
ãîòû, à
ñòîëåòèå
ñïóñòÿ
ïîë÷èùà
ãóííîâ. Ýòè
äèêèå îðäû
êî÷åâíèêîâ
âñå ñìåòàëè
íà ñâî¸ì
ïóòè. Îíè
ðàçðóøàëè
ñòåïíûå
ïîñåëåíèÿ
ãðåêîâ, íî ãîðîäà
âîçðîæäàëèñü
èç ïåïëà.
Ñóäÿ
ïî íàõîäêàì
êåðàìèêè âî
âðåìÿ ðàñêîïîê
ãîðîäèùà è
äíîóãëóáèòåëüíûõ
ðàáîò â àêâàòîðèè
Åâïàòîðèéñêîãî
ïîðòà,
ãàâàíü ïðèíèìàëà
òîðãîâûå
êîðàáëè
áåñïðåðûâíî
ñ àíòè÷íîãî
âðåìåíè äî
ïîçäíåãî
ñðåäíåâåêîâüÿ.
Àðõåîëîãè
íàõîäèëè
ôðàãìåíòû
àìôîð ñ
çîíàëüíûì
ðèôëåíèåì
(VIII—1Õ âåêà),
îáëîìêè
âûñîêîãîðëîãî
êóâøèíà (IX—X
âåêà),
÷åðåïêè
ãëàçóðîâàííûõ
÷àø (XIII âåê).
Ïî÷åìó
æå íå
ñîõðàíèëèñü
ñòåíû
çäàíèé, õðàìîâ?
Äåëî â òîì,
÷òî
òåððèòîðèÿ
ãîðîäèùà äëèòåëüíîå
âðåìÿ
èñïîëüçîâàëàñü
æèòåëÿìè ñíà÷àëà
øçë¸âà, à
çàòåì è
Åâïàòîðèè â
êà÷åñòâå
ñâîåîáðàçíîé
«êàìåíîëîìíè».
Ãîðîæàíå ãîä
çà ãîäîì,
ñëîé çà
ñëîåì
ðàçáèðàëè
âèäèìûå íà
ïîâåðõíîñòè
îñòàòêè
ñòðîåíèé,
÷òîáû
ñëîæèòü èç
íèõ ñâîè,
íîâûå. Â êîíöå
XIX — íà÷àëå XX
âåêîâ
âåðõíèå
ñëîè áûëè
îêîí÷àòåëüíî
íèâåëèðîâàíû
— òàê
íàâñåãäà
èñ÷åçëè ïîñëåäíèå
íåìûå
ñâèäåòåëè
íåñïîêîéíîé,
áóðíîé
èñòîðèè
äðåâíåãî
ãîðîäà.
Î
ñóùåñòâîâàíèè
íà ìåñòå
Êåðêèíèòèäû
ñðåäíåâåêîâîãî
ïîðòà
óêàçûâàåò
ñâèäåòåëüñòâî
àðàáñêîãî
ïèñàòåëÿ X
âåêà
Èáí-Ðîñòå. Îí
óïîìèíàåò î
ðàñïîëîæåíèè
çäåñü
«ðóìñêîé (òî
åñòü
âèçàíòèéñêîé)
ïðèñòàíè
Êàðõ»
(ïåðåèíà÷åííîå
«Êåðêèíèòèäà»).[9]
Êòî
æå ñåëèëñÿ â
òå
íåñïîêîéíûå
âåêà â ðàéîíå
Åâïàòîðèè?
Âèçàíòèéñêèé
èìïåðàòîð Êîíñòàíòèí
Áàãðÿíîðîäíûé
(X âåê) çàïèñàë:
«Îò ðåêè
Äíåïðà äî
Õåðñîíåñà 300
ìèëü, à
ïîñåðåäèíå
åñòü îçåðà è
ëèìàíû, â
êîòîðûõ
õåðñîíåñèòû
äîáûâàþò
ñîëü». Òîãäà,
êàê
èçâåñòíî,
åùå íå
èçîáðåëè
õîëîäèëüíèêîâ.
Ïîýòîìó
ñîëü áûëà
æèçíåííî
íåîáõîäèìûì,
à ïîòîìó è
âåñüìà
õîäîâûì
òîâàðîì: áåç
íåå íåëüçÿ
áûëî
çàãîòàâëèâàòü
ðûáó è ìÿñî.
Âðÿä ëè
ïîëó÷àåìóþ
áëèç
Åâïàòîðèè ñîëü
âåçëè â
Õåðñîíåñ;
ñêîðåå
âñåãî, Êåðêèíèòèäñêèé
ïîðò áûë
îòñòðîåí è
ôóíêöèîíèðîâàë
êàê ÷àñòü
Õåðñîíåññêîé
õîðû. Íå ïîòîìó
ëè
Êèåâñêîìó
êíÿçþ
Âëàäèìèðó
ïðèøëîñü òàê
äîëãî
îñàæäàòü
Êîðñóíü
(Õåðñîíåñ),
÷òî ïðîäîâîëüñòâèå
îñàæäåííûì
äîñòàâëÿëè
èç ïîñåëåíèÿ
â ðàéîíå
íûíåøíåé
Åâïàòîðèè?[10]
Î
ñóùåñòâîâàíèè
ñðåäíåâåêîâîãî
ïîñåëåíèÿ
íà ìåñòå
Êåðêèíèòèäû
ðàññêàçûâàþò
è ñðåäíåâåêîâûå
ëîöèè
×åðíîãî ìîðÿ
XI-XV âåêîâ, òàê
íàçûâàåìûå
ïîðòîëàíû.
Â
ïîðòîëàíå 1318
ãîäà
èçâåñòíîãî
ãåíóýçñêîãî
êàðòîãðàôà
Ïüåòðî
Âåñêîíòå
ðàéîí ñîâðåìåííîé
Åâïàòîðèè
íîñèò
íàçâàíèå Sà1inå
då Ñrichiniri,
ïðàâäà, íà
êàðòå 1367 ãîäà
âåíåöèàíöåâ
Ôðàí÷åñêî è
Äîìèíèêî
Ïèöèãàíè
çàôèêñèðîâàíî
íåñêîëüêî
èíîå
íàçâàíèå — Crirenicihi.
Îäíàêî â
îáîèõ
ñëó÷àÿõ,
íåñìîòðÿ íà
èñêàæåíèÿ,
ÿâñòâåííî
çâó÷èò
çíàêîìîå
íàì èìÿ —
Êåðêèíèòèäà.
Îíî
ñëûøèòñÿ
åùå îò÷åòëèâåå
â íàçâàíèè
Ñrirechiniti
êîòîðîå
äîíåñëà
êàðòà
×åðíîãî ìîðÿ
1351 ãîäà, èçãîòîâëåííàÿ
àíîíèìíûì
àâòîðîì
èòàëüÿíñêîé
êàðòîãðàôè÷åñêîé
øêîëû.[11]
Íà
ìîðñêèõ
êàðòàõ XI—XV
âåêîâ
äîâîëüíî
÷àñòî âñòðå÷àåòñÿ
ñëîâî Salinå.
Ê ïðèìåðó, íà
ïîðòîëàíå
Áåíèíêàçû 1474
ãîäà ýòèì
òîïîíèìîì
îòìå÷åíî
ñðàçó
íåñêîëüêî ïóíêòîâ
ñåâåðíîãî
ïîáåðåæüÿ
×åðíîãî ìîðÿ,
íà
çíà÷èòåëüíîì
ïðîñòðàíñòâå
îò Äóíàÿ è äî
Êàëàìèíû
(íûíåøíåãî
Èíêåðìàíà).
Òàêîå
íàçâàíèå
èìååòñÿ íà
êàðòå è â
ðàéîíå
Åâïàòîðèè.
Áîëåå òîãî,
íà
áîëüøèíñòâå
èçâåñòíûõ
êàðò ñðåäíåâåêîâüÿ
îíî
ïîìåùåíî â
ñåâåðíîé
÷àñòè
Êàëàìèòñêîãî
çàëèâà — êàê
ðàç íà òîì ìåñòå,
êîòîðîå
ñîîòâåòñòâóåò
ñîâðåìåííîìó
Ñàñûê-Ñèâàøñêîìó
îçåðó â
îêðåñòíîñòÿõ
Åâïàòîðèè!
Íàçâàíèå
ÿâíî
ñâÿçàíî ñ
õîçÿéñòâåííîé
äåÿòåëüíîñòüþ
è
ïåðåâîäèòñÿ
êàê «ñîëü»,
«ñîëåäîáû÷à».
Ëîêàëèçàöèÿ
íàçâàíèÿ Salinå íà
ïîðòîëàíàõ
ñîâïàäàåò ñ
èíôîðìàöèåé
àíòè÷íûõ è
ðàííåñðåäíåâåêîâûõ
ïèñüìåííûõ
èñòî÷íèêîâ
î ñîëåäîáû÷å
íà ñåâåðî-çàïàäíîì
ïîáåðåæüå
Êðûìà.
Âïîëíå
âîçìîæíî,
÷òî â
àðõèâàõ
Ãåíóè õðàíÿòñÿ
äî ñèõ ïîð íå
îïóáëèêîâàííûå
äîêóìåíòû î
çàáûòîé
êîëîíèè íà
áåðåãó
äàëåêîãî ÷åðíîìîðñêîãî
çàëèâà. Íî
ïîêà
ñîáûòèÿ íà
òåððèòîðèè
ãîðîäà â îòðåçîê
âðåìåíè,
èìåíóåìûé
ðàííèì
ñðåäíåâåêîâüåì,
îñòàþòñÿ, ê
ñîæàëåíèþ,
ìàëîèçó÷åííûìè.
Êî÷åâíèêè-òàòàðû,
ïðèøåäøèå íà
Êðûìñêèé
ïîëóîñòðîâ â
1223 ãîäó,
äåðæàëèñü âäàëè
îò ìîðñêèõ
áåðåãîâ,
íåäîëþáëèâàÿ
è äàæå
îïàñàÿñü èõ.
Ñòîëèöó
âîçíèêøåãî
ñî âðåìåíåì
ãîñóäàðñòâà
îíè
ïîñòðîèëè â
Ïðåäãîðüå.
Глава 4 Под властью
султана
Äåíü
è íî÷ü ãîíèò
âåòåð ïî
ñòåïíûì è
ïóñòûííûì
ïðîñòîðàì
ñóõèå æåëòûå
øàðû
ïåðåêàòè-ïîëÿ.
Äåíü è íî÷ü
ïåðåñûïàåò
îí ïåñ÷èíêè,
ïåðåìåùàåò
áàðõàíû. Òàê
æå
ðàçìåðåííî
äâèãàëèñü ïî
òóðêìåíñêèì
ñòåïÿì
òàáóíû è
êèáèòêè
êî÷åâíèêîâ èç
ïëåìåíè èç
êàéû. ×òî
çàñòàâèëî
èõ ïîêèíóòü
ïðèâû÷íûå ïàñòáèùà
è
îòïðàâèòüñÿ
íà çàïàä,
òåïåðü íå
ñêàæåò
íèêòî.
Èçâåñòíî
òîëüêî, ÷òî â ïåðâîé
ïîëîâèíå XIII
âåêà îíè
îêàçàëèñü
óæå â Ìàëîé Àçèè,
÷òî çäåñü
ïðåäâîäèòåëü
èõ Ýðòîãðóë ïîëó÷èë
îò
ñåëüäæóêñêîãî
ñóëòàíà â
êà÷åñòâå
óäåëà
ïóñòóþùèå
çåìëè.
Восточное предание гласит: однажды
привиделся Эртогрулу во сне пророк и предсказал его потомкам несметные
богатства и славу, власть над миром и величие «из поколения в поколение».
Пророчество сбылось, и сын вождя-кочевника Осман в 1299 году стал султаном, а
внук завоевал всю северо-западную часть Малой Азии, дошёл до берегов Мраморного
и Черного морей, захватил земли, прилегающие к проливу Дарданеллы. В XIV—XVI
веках под власть османских султанов
попало множество стран и народов. В Европе турки (так называлось
основное население империи) хозяйничали на
всем Балканском полуострове, на берегах Дуная и Черного моря. В Азии им
принадлежали Сирия, Палестина, Ирак, Иран, Йемен, в Африке они владели Египтом, Триполи, Тунисом, побережьем Красного
моря. В 1475 году турецкий флот подошел к Крымскому полуострову. Пали генуэзские города-крепости Кафа, Сурож, Горзувиты,
Чембало. По всему побережью разместились турецкие гарнизоны, и крымские ханы стали покорными вассалами
турецкого султана. Отныне их назначали и свергали в Стамбуле, а в Гёзлёве,
в самой большой крымской мечети Джума-Джами, каждый вновь назначенный хан обнародовал султанский ферман
(письменный указ) и расписывался в
специальном акте.
Существует
несколько версий, объясняющих название города. Турецкому путешественнику Э. Челеби,
побывавшему в Гёзлёве в 1666 году, должно
быть, рассказали такую легенду: «...На этот морской
берег приехал человек из татар Тохтамыш Герай-хана и построил вместо кибитки дом с отверстием для света
наверху, как в кибитке. Благодаря хорошему свежему воздуху род
хозяина дома размножился, было построено
множество домов «с глазами», и появилась
деревня огромных размеров, а назвали ее Гезлю-Эв. Из-за домов «с глазами» она стала довольно
известной, и теперь ее называют Гёзлёв»[12]. А может
быть, потому эту местность называли «сто
глаз», что вечерами в домах зажигалось множество огней, так что видны они были и задержавшемуся в море
рыбаку, и ночующему в степи путнику.
В названии мог заключаться добрый
совет мореплавателям: «Смотри, целься, направляй корабль на здание!» (версия В. Х- Кондаракн). Академик П. С.
Паллас считал, что название города, это загадочное сочетание слов «глаз»
и «дом», должно было означать «наблюдательный
пост». Гёзлёв и был для Турции таким
дозорным пунктом, с которого в Стамбуле
зорко следили за крымскими ханами.
В центре города
стояла обнесенная стеной крепость с воротами, башнями, рвом, за которым находились жилые кварталы разноплеменного и
разноязыкого населения. Крепостная стена имела внушительный вид: 6—8 метров в высоту («на два человеческих
роста от фундамента»), 3—5 метров в ширину, добротно сложенная
из бута и ракушечника, с фланкирующими выступами и ружейными
амбразурами-бойницами. Строили ее по указу турецкого султана
много лет, и не один крымский хан переселился «в вечную
страну», прежде чем возведение крепости было
завершено.
Э. Челеби
восхищенно рассказывал об этой фортеции: «Со всех сторон крепости высятся двадцать четыре могучих четырехугольных бастиона, покрытых красно черепице, а расстояния между ними достигают ста пятидесяти аршинных шагов.
Эта огромная боевая крепость, в форме пятиугольника,
замечательно украшенная и устроенная, сооружена из тесаного
камня на равнинном морском побережье. Она имеет пять крепких, мощных новых
железных ворот».[13]
Тому, кто решит обойти крепостную стену
по периметру, придется прошагать почти три километра
(3400 шагов). Ворота пристани, или Портовые ворота, находились близ моря, они были украшены изображением человеческой головы с сильно удлиненным черепом. Рядом,
на таможне, «со всех приходящих судов» брали пошлину в
казну падишаха.
С запада в крепость вели Лошадиные ворота, настолько узкие, что даже арба не
могла в них протиснуться, и входили в них
лишь «пешие да конные». Позднее эти ворота назовут Упорными. На север смотрели
Ворота Белого муллы с проходом-калиткой. Над нею красовалось изображение
человеческого живота. «Всю воду жизни в этот город ввозят через эти ворота... на больших повозках в бочках», —
пишет средневековый путешественник.[14] Далее на
восток располагались Ворота дровяного базара с башней, их украшало изображение
двух грудей над маленькой калиткой. К базару, заваленному дровами для топки и отменным строительным лесом,
выходили узкие улочки двух
мусульманских, двух цыганских и большого армянского посадов. Последние,
Земляные ворота, усиленные большой башней,
украшала тамга Гиреев, символ ханской власти в Крыму. По преданию, все
ворота были соединены системой подземных
ходов с другими частями города, а в центре крепости возвышалась
цитадель, выстроенная из камня. Окружность ее составляла 300 шагов. Здесь
располагались склады и тюрьма. Как
рассказывают легенды, в трехэтажной башне цитадели казнили
преступников, за что и называли ее кровавой
— «Канлы-Куле».
В крепости
постоянно находился трёхтысячный турецкий гарнизон. «Изумительные пушки,
обращённые жерлами на порт», всегда были готовы к отражению набега. Комендант
крепости после вечерней молитвы запирал все ворота, а по пятницам, в день
рождения Пророка, украшал бойницы знамёнами.
Гезлёв ничем не отличался от большинства средневековых
городов. Он был разделён на две части – торгово-ремесленную и жилую. Возле
восточных ворот, в окрестностях ханской мечети Джума-Джами, располагались
купеческие лавки, постоялые дворы, кофейни, кузнечные, слесарные, обувные,
шорные, лудильные, жестяные, столярные мастерские, изделия которых шли,
в основном, на внешний рынок, в Турцию. В городе было
больше десятка «ханов» (постоялых дворов), три из которых
походили на миниатюрные крепости. Эти двухэтажные гостиницы
имели более двухсот комнат, железные ворота, привратников у
входа и на крыше, «которые не пропустят кого попало»[15]. Все «ханы» были
заполнены приезжими купцами.
В XVII веке в
Гезлёве насчитывалось «семь источников живой
воды, подобной очищающему напитку». Ее давали знаменитые Гёзлёвскне фонтаны. Из глубоких колодцев северо-западной
части города по трубам вода сначала поступала в резервуары-бассейны, а затем,
по свидетельству П. С. Палласа, «лошадиной тягой» подавалась в фонтаны. «Прекрасные мастера провели воду в город,
— писал Э. Челеби, — и воды текут... в ханы, мечети и бани, и все богачи и нищие, и прочие божий твари ее пьют. Благодаря
крупным пожертвованиям все городские источники находятся под
бдительным надзором, и нет возможности их порчи и ущерба»[16]. Круглые керамические трубы водопровода положены были в
каменном канале, облиты известью и
очень крепко склеены.
Истинным центром
любого средневекового города всегда бывала
торговая площадь. Выгодное географическое положение Гезлёва — между портом, который мог принимать по тысяче судов, и хлебородной степью — способствовало быстрому
превращению его в богатый, процветающий центр торговли. Город окружали
бесконечные ряды ветряных мельниц, и торговля мукой шла бойко. В
гавани на рейде собирались легкие купеческие
фелюги. Между ними сновали сотни легких лодок. Из Турции сюда привозили дорогие ткани, парфюмерию,
нитки, мыло, свежие и сушеные фрукты,
оливки, кофе, табак, мед, пряности, посуду. А увозили кожу тончайшей выделки,
соль «несравненного вкуса», бараньи
шкуры, шерстяные бурки, верблюжий войлок,
лук, масло, зерно, сушеную и вяленую рыбу.
Возле самой
пристани был в Гёзлёве еще один рынок — невольничий.
Рядом с табунами верховых лошадей и могучими волами, среди изысканных товаров европейских мастеров и пестрых
азиатских поделок продавались люди — «ясырь». Девушки и юноши, старики и
женщины с младенцами на руках сидели в
площадной пыли среди нечистот, стояли группами или ходили гуськом, соединенные одной цепью. Работорговцы и рабовладельцы громко, по-восточному торговались, щупали мускулы,
груди, звенели золотыми и серебряными монетами. Торг людьми составлял главную статью дохода крымских феодалов. Ни
сладкое сурожское вино, ни жирная черноморская рыба, ни тонкий
сафьян и шагрень не могли сравниться с этим товаром. А всего и
дел-то было — налететь на беззащитное
селение да угнать пару десятков человек, пригодных для работы. Бывало, за год
на гезлёвском рынке продавали 50~60
тысяч невольников
Михаил Литвин,
побывавший в Крыму в 1542—1543 годах, рассказывает
в трактате «О нравах татар, литовцев и москвитян»: «Этих несчастных ведут на
многолюдную рыночную площадь группами, построенными наподобие отлетающих
журавлей и по десять вместе связанных за шеи, и продают их десятками сразу, с аукциона, причем торговец, чтобы повысить цену,
громогласно возвещает, что это новые невольники, простые, бесхитростные, только что пойманные».[17]
Рабов грузили в трюмы
кораблей и увозили за море — в Турцию, на
Ближний Восток, где их «за большую цену покупали чужеземные купцы чтобы продать... сарацинам, персам, индусам, арабам...» [18]
Кого-то отправляли
на галеры, кого-то на строительство
очередного дворца (кстати, многочисленные сооружения Гезлёва тоже были построены рабами). Красивые девушки и дети
могли попасть в гарем богача, даже самого султана. Но была ли их
жизнь легче?
Правда, время от
времени на легких лодочках — «чайках» — налетал
на порт лихой отряд запорожцев-казаков и отбивал невольников. В XVI веке черноморские походы казаков были обычным явлением. В 1575 году гетман князь Богдан Михайлович
Ружицкий со своим войском высадился в Гезлёве, захватил и
разграбил город. В тот поход и в
Константинополе взяли казаки «многие корысти».
Между 1577 и 1581 годами запорожцы во главе с войсковым писарем Богуславцем серьезно потрепали турецкий гарнизон в Гёзлёве. В 1588 году полторы тысячи казаков напали
на крепость снова. Через 10 лет атаман Захар Кулага привел
к стенам Гезлёва отряд в 800 человек.
Казаки сначала дерзко захватили турецкий
корабль и, высадившись ночью на берег, напали на город: освободили невольников, разграбили торговые лавки. В
течение 1сего XVII века удачные походы запорожцев повторялись почти
каждые десять лет. Подвижные казацкие отряды
на суше, легкие быстрые лодки
«чайки» — на море - наводили ужас на крепостной гарнизон. Современный турецкий историк так оценивал морские походы казаков: «Можно смело сказать, что во всем
свете не найдётся людей более
смелых… Опытные в морском деле люди рассказывают,
что эта голь казацкая своей ловкостыо и отвагой в морских битвах страшнее всякого врага».[19]
С развитием артиллерии и огнестрельного оружия Гезлёвская
крепость начала терять значение оборонного укрепления.
За её обветшалыми стенами можно было
укрыться разве что от своих же соплеменников, рыскавших по степям в надежде на
легкую разбойничью добычу, да от
честолюбивых самозванцев — претендентов на власть. Во время феодальных смут и разбоев в Гёзлёве находил убежище
крымский хан, оставляя на время Бахчисарай. Гиреи не были в этой турецкой крепости гостями.
Административной и хозяйственной
деятельностью города руководили ханские чиновники, отдавая в султанскую казну лишь таможенные налоги.
Постепенно Гезлёв
превратился в ремесленный город, который
вел «знатнейшую торговлю». «Всего внутри и вне Гезлёва, — свидетельствовал Э. Челеби, — 670 лавок. Чего ни
пожелаешь из бесценных товаров, парчи или шелка со всего
света — все
это можно найти здесь». [20]В городе было
две с половиной тысячи домов, большей
частью каменных, множество красивых мечетей, несколько караимских кенас,
христианский храм, сотни лавок
различного назначения, фабрики, несколько десятков кофеен, пять бань. Бани заслужили особого хвалебного слова
турецкого путешественника: «Их здания, воздух и вода очень приятны, это радующие сердце светлые бани, услада души»[21]. В XVII веке в Геэлёве было два медресе - «пристанищ
ученых-толкователей», пять школ для
юношей и три текие дервишей, «из рода носящих рубище, мужей затворничества и
экстаза». Славен был этот город и своими буза-хане, которых насчитывалось
больше двух десятков. В них продавали хмельной напиток из перебродившего проса — бузу, «чистейшую, прошедшую через искусные руки,
темную и вкусную, как костный мозг». Город жил богато и весело.
«Лица людей, — отметил Челеби, — в основном румяные»[22]. В 1593 году хан Гази-Гирей даже чеканил здесь монету и намеривался
перенести в Гёзлёв столицу, да не успел: лишился престола.
Жилые кварталы
города застраивались хаотично, потому и походили на замысловатый лабиринт со
множеством кривых и темных улочек,
тупиковых переулков, сплошных стен — дувалов. Имелось в этой хаотичности свое преимущество: чужаку нелегко было разобраться в их переплетениях, а от воров и
грабителей многие улицы имели ворота,
которые жители запирали на ночь. Внешне
непритязательные, даже угрюмо-неприветливые строения укрывали за высокими
заборами и глухими стенами веселую игру красок
цветных окон-витражей, изящной, затейливой резьбы по дереву и камню, филигранной росписи стен. Вся жизнь
обитателя восточного города протекала в скрытом от чужих глаз дворе, в
изолированном от улицы доме. Вот уж где воистину «мой дом — моя крепость»! Двухэтажные каменные жилые дома горожан
среднего достатка состояли, как правило, из трех просторных
комнат, расположенных буквой «Г». В нижнем, обычно
полуподвальном этаже
располагались хозяйственные помещения (сарай, кухня, погреб), в верхнем — жилые комнаты. Комнаты со
двора опоясывала деревянная галерея
или терраса. Ее ярко разукрашенный карниз
защищал от палящего летнего солнца. В холодное время дома отапливались при помощи жаровен. С галереи
можно было войти в любую из комнат.
В них почти не было мебели: вдоль стен
низкие диваны со множеством ярких подушек, на уровне оконных перемычек — деревянные полки для домашней
утвари. В центре мог стоять
маленький переносной столик «курсе». Пол устилали циновки, войлочные кошмы,
дорогие ковры — по достатку хозяина.
Но даже в бедном доме всегда была одна самая нарядная комната — в ней принимали гостей.
Обширный двор с
колодцем и хлебной печью служил продолжением
дома. Вымощенный каменными плитами, засаженный тенистыми деревьями и виноградными лозами, он сосредоточивал всю жизнь семьи с утра до вечера, особенно в теплое время
года. Общественные здания — кофейни,
торговые лавки — порою расширяли свою территорию за счет пристройки открытых
галерей во втором этаже. Такая
галерея, опираясь на резные деревянные или каменные столбы, не сужала и без того по-восточному узенькие улицы, но
вмещала разноязыкую и пеструю толпу местных жителей, приезжих торговцев, любознательных путешественников.
Заключение
Таким
образом, на основе представленного материала, модно сделать следующие выводы:
1.
На
месте нынешней Евпатории в древнее время проживало очень много народов. Их
привлекала близость моря, хороший климат, наличие широких степей, пригодных для
пастбищ. За эту территорию постоянно велась борьба и в последующие периоды. В районе Евпаторийского маяка, на западной окраине современной
Евпатории, археологи открыли поселение древнейшего народа побережья. Кто это были?
Если отставить предположения о возможности прежних цивилизаций, то именно эти люди могли быть первыми жителями того
благодатного кусочка земли, на котором со временем, после многих потрясений, набегов, войн, пожаров и
паводков, возникнет Евпатория.
2. Берега Евпатории привлекли также переселенцев из
Греции, из Ионии, которые организовали здесь колонию. Культура и быт греков
оказали большое влияние на дальнейшую историю этого региона. Впоследствии,
многие обычаи и достижения колонистов были переняты другими народами. Также и
Керкенитида подверглась влиянию скифов, готов, гуннов, которые постоянно
терроризировали её. Последний период своей истории она провела под властью
другой греческой колонии – Херсонеса.
3. В последующий после этого период Керкенитида
подверглась опустошению со стороны скифов. Затем была освобождена полководцем
Митридата Евпатора Диофантом, но ненадолго. После них на крымских берегах
хозяйничали римляне, которые были призваны защитить город от воинственных
кочевников. Но всё равно, в конце концов, город был разрушен другими
кочевниками – готами, и, хотя она и упоминается в портоланах древних
картографов, она существует как временное поселение рыбаков.
4. В последний рассматриваемый период на месте бывшей
Керкенитиды, точнее, на месте крепости Евпаторион, построенной Диофантом,
появляется город Гезлёв.
Список литературы:
1.
Драчук В. С., Смирнова В. П., Челышев Ю. В. Евпатория. Симф.:
Таврия, 1979. – 160 с.
2.
Драчук В. С., Кара Я. Б., Челышев Ю. В. Керкинитида – Гезлёв
– Евпатория. – Симф.: Таврия, 1977. – 126 с.
3.
Дюличев В. П. Рассказы по истории Крыма. – Симф.:
Бизнесс-информ, 1996. – 284 с
4.
Евпатория 2500. Тарасенко Д., Заскока В., Ежов. В. –
Симф.: МирИнформации, 2003. – 320 с.
[1] Евпатория 2500, Симферополь – Ялта,
МирИнформации, 2003. – с. 14
[2]Самоквасов Д. Я. Могилы Русской земли –
М., 1908 – с.20..
[3] Моисеев Л. А. Херсонесс Таврический и
раскопки в Евпатории 1917г.// ИТУАК – 1918 – № 54 – С 252, 259.
[4] Евпатория – 2500 Симферополь-Ялта,
МирИнформации, 2003- с. 18.
[5]. Евпатория – 2500 Симферополь-Ялта,
МирИнформации, 2003- с. 18
[6] Êóòàéñîâ
Â. À.
Àíòè÷íûé
ãîðîä
Êåðêèíèòèäà
– Ê., Íàóêîâà
äóìêà, 1990. – с. 158.
[7] Кутайсов В. А. Античный город
Керкенитида – с. 158.
[8] Страбон. География. VII. 4. Перевод и
комментарии Г. А. Стратановского – М.: Высшая школа, 1964. – С. 285.
[9] Евпатория 2500 – Симферополь – Ялта,
МирИнформации, 2003. –С. 26.
[10] В. Драчук, Я. Кара, Ю. Челышев
Керкенитида-Гезлёв-Евпатория – С., Таврия, 1977. – С. 38-39.
[11]Евпатория
2500 – Симферополь – Ялта, МирИнформации, 2003. –С. 26
[12] Э. Челеби Книга путешествия. – Симф.:
Крымское отделение Института востоковедения НАН Украины, 1999
[13]Э. Челеби Книга путешествий. – Симф.:
Крымское отделение Института востоковедения НАН Украины, 1999.
[14] Там же.
[15] Э. Челеби Книга путешествий. – Симф.:
Крымское отделение Института востоковедения НАН Украины, 1999
[16] Там же.
[17] Евпатория 2500 Симферополь – Ялта,
МирИнформации, 2003. – С. 31
[18] Евпатория 2500 Симферополь – Ялта, МирИнформации,
2003. – С.31
[19]Там
же.
[20] Э. Челеби
Книга путешествия. – Симф.: Крымское отделение Института востоковедения НАН
Украины, 1999
[21] Там же.
|
