Реферат: Австрийская школа. Теория предельной полезности

Реферат: Австрийская школа. Теория предельной полезности

Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«уфимский государственный нефтяной

технический университет»

Кафедра экономической теории

Контрольная работа

по предмету: «История экономических учений»

на тему: "Австрийская школа. Теория предельной полезности"

Уфа 2009

Содержание

Введение

1. Менгер и австрийская школа

2. Эйген фон Бем Баверк

3. Развитие идей предельной полезности в трудах Ф. Визера

Заключение

Введение

Неоклассическое направление возникло в 70–80-х гг. XIX в., когда произошел существенный скачок в движении экономической теории, который можно охарактеризовать как разрыв в постепенности и нарушение в преемственности развития. Начало этого скачка принято связывать с именем У.С. Джевонса, которого впоследствии поддержали те, кого сегодня называют основателями неоклассического направления – Л. Вальрас, В. Парето, И. Фишер и др. Отличительной характеристикой этой плеяды исследователей является активное внедрение формально-математических методов в экономическую теорию.

Стремление внести в экономическую теорию формальные методы объяснялось желанием, во-первых, превратить ее в точную науку, свободную от неопределенных суждений, которыми характеризовалась политическая экономия со времен А. Смита, во-вторых, сделать ее в отличие от марксизма социально нейтральной.

Неоклассическое направление включает в себя целый ряд школ: австрийскую (математическую), американскую, кембриджскую, чикагскую и др.

Особый интерес представляет австрийская школа.

Австрийская школа – это субъективно-психологическое направление в политэкономиии, разработавшее в борьбе с теорией трудовой стоимости потребительскую версию ценообразования в форме теории предельной полезности.

Австрийская школа пыталась преодолеть односторонность теории трудовой стоимости, не давшей анализа роли потребителя (покупателя) в процессе формирования рыночной стоимости и цены товара. Поворот от господствовавшей в классической и марксистской школах до 80-х гг. XIX в. «производственной версии» ценообразования был столь значительным, что он получил в экономической литературе наименование маржиналистской революции.

Авторы данной концепции для исследования экономических процессов стали использовать особый инструментарий – изучение так называемых предельных величин: предельной полезности, предельной производительности, предельного продукта и т.д.

Основные положения теории предельной полезности были сформулированы

Г. Госсеном еще в 1844 г. Однако начало массированного проникновения маржиналистских идей в экономическую литературу относится к середине 1880-х гг., когда экономистами-математиками были опубликованы «Теории политической экономии» У.С. Джевонса, «Основания политической экономии» К. Менгера и «Элементы чистой политической экономии» Л. Вальраса.

Дальнейшее развитие теория предельной полезности получила в трудах

А. Маршалла, Е. Бем-Баверка, Ф. Визера.

Маржиналисты задачу политической экономии видели в поиске наиболее эффективных способов распределения ограниченных ресурсов и рационального хозяйствования. Чтобы подчеркнуть социальную нейтральность своих исследований, они даже отказались от самого термина «политическая экономия» в пользу «экономике». Первым это сделал У. Джевонс, а затем независимо от него А. Маршалл (1842–1924), издавший книгу «Принципы экономики». Особое внимание австрийская школа обращает на исследование роли потребителя в процессе ценообразования. Все экономические явления эта школа исследует с точки зрения примата сферы потребления по отношению к сфере производства. Теория субъективной ценности и предельной полезности ставит ценность хозяйственных благ, а в конечном счете и их цены, в зависимость от степени удовлетворения потребностей человека в этих благах. Тем самым австрийская школа поднимает важный вопрос о роли потребителя в деле формирования не только рыночных цен на товары, но и их стоимостей. Именно потребители на рынке своим выбором определяют, какой труд товаропроизводителей является общественнонеобходимым, а какой нет. Если товаров произведено больше, чем это необходимо для потребителя, труд, пошедший на их изготовление, не становится общественно необходимым и не образует стоимости.

Вместе с тем, абсолютизируя роль потребителей и фактически игнорируя значение труда товаропроизводителей в процессе ценообразования, австрийская школа дает односторонние знания о стоимости и цене.

1. Менгер и австрийская школа

Австрийская экономическая школа была основана Карлом Менгером (1840–1921) и развита в дальнейшем Фридрихом фон Визером (1851–1926) и Эйгеном фон Бем-Баверком (1851–1914). Вклад этой школы в развитие экономической науки является отчасти альтернативой, а отчасти дополнением неоклассической вальрасианской ортодоксии. Как утверждают некоторые современные последователи неоавстрийской школы, это направление отличается тем, что придает особое значение субъективизму, который не ограничивается предпочтениями, но распространяется и на ожидания, время, как измерение изменений, фрагментарность информации и процесс обучения. Прекрасным примером является невальрасианская теория рынка и денег Менгера.

Некоторые новые положения, внесенные австрийской школой, можно, тем не менее, рассматривать как важнейшие дополнения к неоклассической теории общего равновесия, например, теория ценности и распределения Визера и теория капитала и процента Бем-Баверка. Между прочим, интересно, что Менгер отверг теорию капитала Бем-Баверка.

Карл Менгер родился в австрийской Галиции (ныне это территория Польши) в 1840 г. Вместе со своими двумя братьями, Антоном, позднее популярным автором, писавшем о праве на весь продукт труда, и Максом, ставшим известным политическим деятелем, он обучался в университетах Вены и Праги. Карл защитил докторскую диссертацию в Краковском университете и сначала посвятил себя журналистике, а затем поступил на государственную службу. Говорят, что одной из его обязанностей было писать обзоры состояния рынков, и что он был поражен разительным контрастом между традиционными теориями цены и фактами, которые опытные практики считали решающими в установлении цен.

Первое издание «Основания политической экономии» было опубликовано в 1871 г., а в 1872 г. Карл Менгер стал приват-доцентом Политической экономии в Венском университете. В 1876 г. Менгер был назначен одним из наставников кронпринца Рудольфа и в течение двух последующих лет, сопровождая того в его многочисленных поездках, посетил большинство стран Европы. По возвращении в 1897 г. Менгер получил назначение заведующим кафедрой политической экономии в Вене.

В своем предисловии к первому изданию «Основания политической экономии» Менгер обосновывает свой метод, который он назвал атомистическим и который, благодаря Хайеку, впоследствии стал известен как методологический индивидуализм.

Я постарался свести сложные феномены экономической деятельности человека к простейшим элементам, которые, однако же, могут быть подвергнуты тщательному наблюдению,…, исследовать, каким образом более сложные экономические феномены возникают из своих составных частей, в соответствии с определенными принципами.

… исследование причинных связей между экономическими феноменами, касающимися продуктов и соответствующих агентов производства, с целью создания теории цен, основывающейся на действительности, и охвата всех ценовых феноменов (включая процент, зарплату, земельную ренту и т.д.) на основе единого подхода взглядом.

Между тем как в Австрии экономисты – последователи Менгера образовали школу, в Германии в то время наибольшее влияние имела историческая школа Шмоллера. Вследствие этого в Германии работу Менгера отвергали уже потому, что она являлась бесполезной с точки зрения исторической школы, которая настаивает на том, что политическая экономия является исторической, а не теоретической наукой. В этих условиях не удивительно, что Менгер счел необходимым защитить избранный им метод от критики со стороны исторической школы, вместо того чтобы продолжать теоретическую работу. В 1883 г. он опубликовал ещё одну работу, которая положила начало «спору о методе» со Шмоллером. В этой работе Менгер отстаивал права теоретического анализа, который включает точный, или атомистический подход и эмпирический, или реалистический подход, и попытался убедить представителей исторической школы в том, что некоторые вещи, которыми они уже занимались, представляли собой одну из форм теории, т.е. эмпирические законы.

В настоящее время «Спор о методах» имеет в основном историческое значение, но менгеровский взгляд на органическое понимание социальных феноменов и социальных институтов таких, как институт денег, может до сих пор представить интерес для экономистов, занимающихся институциональной экономической теорией.

Природные организмы включают в себя элементы, которые служат этой функции чисто механическим образом…. Так называемые социальные организмы, напротив, нельзя рассматривать и объяснять как продукт воздействия чисто механических сил…. социальные феномены выступают как непреднамеренный результат индивидуальных человеческих усилий (преследующих индивидуальные интересы) без какой-либо воли, направленной на их возникновение.

После опубликования статей о капитале и деньгах в 1888, 1892 и 1900 гг. Менгер ушел с кафедры в 1903 г., чтобы целиком посвятить себя научному творчеству. Сфера его интересов охватила философию, психологию и этнографию. В 1921 г. он умер, не успев завершить своей системы политической экономив. «Основания» являлась только «первой, общей частью» его системы, где рассматривались общие условия экономической деятельности, обмен ценностями, цена и деньги. Планировалось, что вторая часть будет посвящена проценту, заработной плате, ренте, доходу, кредиту и бумажным деньгам, третья часть должна была излагать прикладную теорию производства и торговли, а четвертая часть должна была содержать критику современной экономической системы и предложения по экономической реформе.

Составленное из рукописей Карла Менгера, второе издание «Основания политической экономии» было отредактировано и опубликовано в 1923 г. сыном Карла Менгера математиком Карлом Менгером. В оценке этого второго издания мнения ученых разделились. Шумпетер рассматривал его как плод преклонных лет, который не привносит ничего существенного. Переводчики «Основания» на английский язык решили использовать первое издание, «потому что, во-первых, именно первое издание оказало влияние на развитие экономической доктрины, во-вторых, второе издание было посмертным, не просмотренным автором, и, в-третьих, потому что многочисленные различия между двумя изданиями делают перевод, содержащий различные варианты одного и того же текста, неосуществимым». Тем не менее, антрополог Карл Поланьи высоко оценил второе издание на основании того, что оно расширило область исследования, включив антропологию, социологию и экономическую историю, а также дало определение экономики, которое удовлетворяло требованиям общественных наук в целом.

Первое издание «Основания политической экономии» состоит из восьми глав: «Общая теория о благе», «Экономика и экономические блага», «Теория ценности», «Теория обмена», «Теория цены», «Потребители и меновая ценность», «Теория товара» и «Теория денег». Во втором издании девять глав; добавлены две новые главы – «Теория потребностей» и «Человеческие потребности и мера благ» – и изъята одна старая – «Потребители и меновая ценность». Материалы первого издания в основном сохранены, но расширены настолько, что второе издание по объему в два раза превышает первое.

Как резюмирует Хайек, основное достижение Менгера в первом издании заключается в том, что он «распространил определение ценности блага полезностью со случая с заданными количествами потребительских товаров на общий случай, т.е. на все товары, включая факторы производства». Между тем, во втором издании подход Менгера к экономике выходит за пределы явлений, связанных с редкостью, максимизацией и рынком, которые он называл «экономной экономикой». Другой аспект экономики называется техническим и связан с потребностями производства, не зависящими «т редкости.

Эти два аспекта экономики – технический и минимизации издержек, называют базовыми; и хотя они, как правило, почти всегда взаимосвязаны, они вызываются причинами, существенно отличными и не зависящими одна от другой….Технический аспект экономики человеческого общества не обязательно зависит от экономного и не обязательно связан с ним.

Как отмечал Поланьи, Менгер был удовлетворен этим общим определением экономики и в дальнейшем не делал попыток рассмотреть доиндустриальные нерыночные виды хозяйства.

Что касается понятия ценности, лежащего в основании теории рыночной экономики, то Менгер подчеркивает его субъективность.

Таким образом, ценность не есть нечто присущее благам или какое-либо их свойство, аналогично ценность не есть некая, существующая независимо от благ вещь. Это суждение, которое делают индивидуальные участники экономического процесса относительно значения имеющихся у них благ для поддержания их жизни и благосостояния. Следовательно, ценность не существует вне сознания людей.

Здесь важно, что Менгер не только настаивает на принципе, согласно которому ценность определяется предельной полезностью непосредственно потребляемого (блага низшего порядка), но также развивает теорию вмененной ценности для факторов производства (благ высшего порядка).

Следовательно, для этого человека ценность любой доли всего доступного ему количества блага равна для него важности удовлетворения наименее значимых [потребностей] среди тех, которые обеспечиваются равновеликими долями всего количества в целом…. Ценность благ высшего порядка, уже затраченных при производстве блага более низкого порядка, также не может быть определяющим фактором ценности последнего. Напротив, ценность благ более высокого порядка во всех случаях регулируется ожидаемой ценностью благ более низкого порядка, для производства которых их предназначили или предназначат участники экономического процесса.

В теории производства или отношений затрат-выпуска Менгер признает технологическую заменяемость и взаимодополняемость (комплементарность) между факторами производства.

Данное количество какого-то блага низшего порядка можно произвести из благ высшего порядка, которые могут находиться в весьма различных количественных соотношениях друг с другом. На деле, одно или несколько благ высшего порядка, являющихся дополнительными (комплементарными) для группы других благ высшего порядка, часто можно исключить, не нарушая способности остающихся комплементарных благ производить благо низшего порядка.

Ссылаясь на принцип предельной производительности, Менгер настаивает на том, что ценность данного количества определенного блага высшего порядка не равна значению потребностей, удовлетворяемых с помощью всего продукта, который это благо помогает производить, она равняется лишь значению потребности, удовлетворяемой той частью продукта, которая останется не произведенной, если мы не будем иметь в распоряжении данного количества блага высшего порядка.

В отличие от теории ценности в классической и марксистской экономических теориях, где утверждается, что стоимость продукта труда (блага низшего порядка) определяется овеществленным количеством труда (блага высшего порядка), Менгер считал, что ценность блага низшего порядка определяется его предельной полезностью, а ценность блага высшего порядка вменяется ему от ценности блага низшего порядка на основе предельной производительности первого блага при производстве последнего. Предпринятая Менгером попытка объяснить ценность всех благ полезностью и предельным принципом в дальнейшем была развита его последователями, в частности Визером, как мы увидим из следующего раздела5.

Однако не все аспекты теории Менгера были до конца развиты его последователями. Например, Менгер утверждает, что

процесс, посредством которого блага более высокого порядка постепенно превращаются в блага более низкого порядка, а последние в конце концов направляются на удовлетворение человеческих потребностей,… подчиняется, как и другие процессы перемен, закону причинности. Понятие причинности, между тем, неотделимо от понятия времени.

Он подчеркивает неопределенность методологии при определении ценности блага более высокого порядка ожидаемой ценностью благ более низкого порядка. Штрайслер высоко оценивает этот динамический аспект теории Менгера и полагает, что Менгер явился предтечей Кейнса.

В отличие от вальрасианской теории цены, которая предполагает совершенные, хорошо организованные рынки, менгеровская теория цены рассматривает большей частью более реальные, несовершенные рынки. В результате, у Менгера отсутствует понятие предопределенной рыночной цены.

Таким образом, товаров, которые можно обменивать один на другой в некоторых определенных количествах (к примеру, некая сумма денег и некоторое количество какого-то другого экономического блага), которые по желанию можно менять один на другой посредством продажи или купли, короче, товаров, которые являются эквивалентами в объективном смысле этого слова, не существует – даже на конкретных рынках в данный момент времени.

Нужно отметить прежде всего то, что Менгер различает товар и благо и в Основания политической экономии у него есть отдельная глава по теории товара. Товар он определяет следующим образом:

Продукты, которые производители или посредники держат наготове для продажи называются товарами. В обыденном употреблении этим термином обозначаются материальные блага (за исключением денег)…. Но в научной речи потребовался термин, обозначающий все экономические блага, готовые к продаже, безотносительно к их материальности, мобильности, их свойствам как продуктов труда, и независимый от того, какие лица выставляют их на продажу. Большое число экономистов… определяло товары как (экономические) блага любого рода, предназначенные для продажи.

Далее Менгер разъясняет, в каком отношении находятся блага и товары:

Из только что данного определения товара в научном смысле этого термина становится очевидно, что признак товарности не заключен в благе, не является его принадлежностью, но представляет собой лишь особое отношение блага с лицом, им располагающим. С исчезновением этого отношения признак товарности у блага исчезает. Следовательно, если владеющий им участник экономического процесса оставит намерение продать его или если он перейдет в руки лиц, намеренных в дальнейшем его не обменивать, а потребить, то благо перестает быть товаром… Поэтому признак товарности не только не является принадлежностью благ, но обычно бывает лишь временным отношением между благами и индивидами-участниками экономического процесса. Некоторые блага предназначаются их владельцами для обмена на блага других участников экономического процесса. В процессе их перехода, порой через несколько рук, от первого владельца к последнему, мы называем их «товарами», но как только они достигают места своего экономического предназначения (т.е. как только они оказываются в руках окончательного потребителя), они со всей очевидностью перестают быть товарами и становятся «потребительскими благами»,) в узком смысле, в каком этот термин противостоит понятию «товар». Но там, где этого не происходит, как, например, очень часто в случае с золотом, серебром и т.д. особенно в виде монет, они, естественно, продолжают оставаться «товарами» до тех пор, пока длится отношение, определяющее их товарность.

Но почему же некоторые блага быстро перестают быть товарами, в то время как монеты никогда не перестают быть товарами? Другими словами, почему маленькие металлические диски, явно бесполезные как таковые, могут быть товарами и обмениваться на полезные вещи, которые могут стать потребительскими благами? Это объясняется различной степенью обмениваемости товаров. Наиболее обмениваемым среди всех товаров являются деньги. «Теория денег с необходимостью предполагает теорию обмениваемости благ». Степень обмениваемости товаров определяется Менгером как «большая или меньшая легкость, с которой их можно реализовать на рынке в любое подходящее время по текущим ценам покупки или немного ниже».

За этим определением стоит замечание Менгера о том, что чем меньше разность между более высокой ценой покупки и более низкой ценой продажи, тем выше обмениваемость товара.

Самое поверхностное наблюдение за рыночными феноменами учит нас, что не в нашей власти, купив предмет по определенной цене, продать его тотчас же снова за ту же самую цену… Цена, по которой любой человек может по желанию купить какой-то товар на данном рынке в данный отрезок времени, и цена, по которой он может по желанию его же продать, являются существенно различными величинами.

Цены меняются в зависимости от различных мест, разного времени и разных людей. Но разность между ценой покупки и ценой продажи является скорее детерминированной, чем стохастической, несмотря на то что Штрайслер подчеркивал именно стохастическую вариативность цены в менгеровской теории цены.

Несмотря на то, что Менгер детально описывает условия, от которых зависит степень обмениваемости товаров, с нашей точки зрения интересен именно тот факт, что она зависит от того, хорошо или плохо организован соответствующий рынок.

Если конкуренция на рынке товара плохо организована и, следовательно, существует опасность того, что владельцы не смогут продать свои права на владение этим товаром по экономическим ценам, в то время как для владельцев других товаров эта опасность совсем отсутствует или присутствует не в такой сильной степени, ясно, что этим обстоятельством будет объясняться значительное различие между обмениваемостью этого товара и всех прочих….Товары, рынок которых хорошо организован, могут быть без труда проданы их владельцами по ценам, соответствующим общей экономической ситуации. А товары, рынки которых плохо организованы, переходят из рук в руки по неадекватным ценам, а порой и вовсе не могут быть реализованы.

Вальрас предполагал, что рынок является хорошо организованным. Менгеровская теория товара, рынок которого организован плохо и обмениваемость невысока, очевидно, не является вальрасианской. Менгеровская критика доменгеровской экономической науки в той ее части, где отмечается, что «исследование феномена цены было направлено почти исключительно на количества обмениваемых товаров, а отнюдь не на большую или меньшую легкость, с которой товары могут быть реализованы по нормальным ценам» также может быть применена к вальрасианской или неоклассической теории. Другими словами, Менгеровская теория обмениваемости товаров – первый опыт создания невальрасианской экономической теории.

В последних исследованиях невальрасианских теорий, т.е. моделей с фиксированными ценами или моделей с ограничением на количества, важную роль играет принцип сильных и слабых рыночных позиций, согласно которому сделка в условиях неравновесия уравнивает минимум предложения и спроса. С точки зрения менгеровской обмениваемости этот принцип проявляется в том, что товар обладает высокой обмениваемостью, когда его продавцы находятся в сильной рыночной позиции соответствующего рынка, и более низкой обмениваемостью, когда они находятся в слабой позиции. В отличие от современных представителей невальрасианской экономической теории, Менгер интересовался не столько ситуацией с фиксированными ценами на идеально конкурентном рынке, сколько случаем с подвижными ценами на рынке несовершенной конкуренции, что отмечалось Штрайслером. При последнем типе рынка можно считать, что продавцы, в общем, скорее находятся в слабой позиции в том смысле, что они хотят продать больше по текущей цене, если имеется достаточный спрос.

Это положение целиком признал Сраффа, основоположник современной теории несовершенной конкуренции.

В периоды нормальной активности нелегко найти предприятие, которое систематически ограничивает свое собственное производство до количества меньшего, чем то, которое оно могло бы продать по текущей цене и которому конкуренция в то же время мешает превышать эту цену. Предприниматели, полагающие, что они подчиняются условиям конкуренции, сочли бы абсурдным утверждение, что предел их производства должен основываться на внутренних условиях производства на их фирме, которые не позволяют производить большее количество продукции без повышения издержек. Главное препятствие, с которым им приходится бороться, когда они захотят постепенно увеличить свое произвол >• ство, заключается не в издержках производства, а в трудностях со сбытом большего количества товаров без уменьшения цены или без возросших расходов на маркетинг.

На рис. 1 мы рассматриваем случай с фирмой, действующей в условиях несовершенной конкуренции. Уровень выпуска продукции х откладывается по оси абсцисс, а цена р и издержки – по оси ординат. Убывающая кривая спроса

ОО существует для этой фирмы не столько потому, что она является монополистом, и не столько потому, что ее продукт дифференцирован, сколько по той, более, существенной, причине, что рынок, на котором продается товар, плохо организован, так что большее количество товара может быть реализовано на этом рынке только по менее выгодной цене. Как показано, равновесие фирмы достигается в точке А, или (р, х), где предельный доход МК уравнивается с предельными издержками МС при выпуске х. При текущей цене р фирма стремится продать х' товаров, но ограниченность спроса удерживает ее продажи на уровне х. Существует скрытое избыточное предложение АВ, или х'–х, и обмениваемость товара невысока. Единственным возможным исключением является случай, когда фирма работает с предельной загрузкой мощностей и кривая МС перпендикулярна оси абсцисс в точке д:, так что точки А и В совмещаются. Следовательно, в условиях плохо организованного рынка товар обладает невысокой обмениваемостью в том случае, если фирма работает с нагрузкой меньше предельной.

Существует два вида спроса и предложения: регулярные, устойчивые спрос и предложение и нерегулярные, случайные спрос и предложение. К примеру, кривая спроса на рис. 1 отражает регулярный спрос в том виде, как его воспринимает регулярный поставщик. Если точки А и В не совпадают и существует избыточное предложение со стороны регулярного поставщика, случайный спрос будет легко удовлетворяться регулярными поставщиками по текущей цене р. Случайное предложение должно вступить в конкуренцию с регулярным избыточным предложением, чтобы удовлетворить случайный спрос, и его будет нелегко реализовать до тех пор, пока не будет снижена цена. Обмениваемость соответствующего товарного продукта является низкой, и цена перепродажи, назначаемая случайными поставщиками, которые хотят избавиться от этого только что купленного ими товара, будет значительно ниже, чем цена, по которой они покупали его в качестве регулярных покупателей. Когда же, с другой стороны, точки Л и В совпадают и предложение регулярных поставщиков неэластично, случайным поставщикам не надо конкурировать с регулярными поставщиками, чтобы удовлетворить спрос, их поставки будут легко реализованы. Обмениваемость товара является высокой, и нет разрыва между ценой перепродажи поставщиков, желающих сбыть только что купленный ими товар, и ценой, по которой они его купили.

Менгер объясняет происхождение денег на основе своей теории обмениваемости товаров.

Так как каждый участник экономического процесса все больше и больше осознает свой экономический интерес, он руководствуется этим интересом без какого-либо договора, без законодательного принуждения и даже без оглядки на об-щественный интерес и отдает свои товары в обмен на другие, обладающие большей обмениваемостью товары, даже если он не нуждается в них для непосредственного потребления.

Это непреднамеренно увеличивает обмениваемость товаров, упомянутых последними, так что они становятся приемлемыми для каждого участника торговли и превращаются в средства платежа.

На рис. 1 случай с деньгами иллюстрируется горизонтальной кривой ВО, при которой точки А я В совпадают. Поставщики денег (покупатели неденежных товаров) находятся в сильной рыночной позиции, и обмениваемость денег является наивысшей. Даже если кривая не будет горизонтальной, но не будет и очень крутой, то точки А и В тем не менее также совпадут в том случае, когда никто из поставщиков не может увеличить поставки, т.е. эластичность предложения равна нулю, а это, как писал Кейнс, существенное свойство денег. В случае хорошо организованного рынка, рассматриваемом в вальрасианской теории, кривая ПО является горизонтальной, так что точки А и В совпадают. Каждый товар обладает высокой обмениваемостью и в этом смысле может быть принят в качестве средства обмена, даже если предложение является эластичным. Следовательно, если вводится специальный товар, называемый деньгами, то в вальрасианской системе их роль будет ограниченной. Деньги как Средство обмена предполагают низкую обмениваемость других товаров.

Концепция ценности у Менгера – последовательно субъективистская. Классическая английская школа и ее наследники, включая марксистов, рассматривали ценность как нечто объективно сзтцествующее, определяемое прошлыми затратами факторов производства, участвовавших в создании блага. По Менгеру, ценность обусловлена способностью блага в будущем утолить потребность. Любые блага без оценивающего их субъекта не имеют ценности.

Различные виды благ ранжируются в зависимости от важности удовлетворяемых ими потребностей. В свою очередь, ранжируются значения последовательных актов удовлетворения каждой потребности, ибо первая единица потребляемого блага для индивидуума более ценна, чем вторая, вторая более ценна, чем третья, и так вплоть до полного насыщения, когда степень удовлетворения очередной единицей нулевая.

Менгер приводит условный пример, в котором фигурирует десять разных благ (обозначаются римскими цифрами)! Первые акты потребления этих благ оцениваются соответственно как 10.9, 8 и т.д. вплоть до 1 для блага X. В свою Очередь, каждый следующий акт потребления любого блага оценивается на единицу ниже предыдущего.

Удовлетворение потребности в пище (благо I) до определенного предела важнее, чем удовлетворение потребности в табаке (благо V). Но уже пятая единица пищи приносит человеку такое же удовлетворение, что и первая единица потребления табака. С данного момента индивид старается привести в равновесие удовлетворение своей потребности в пище и в табаке. Для него равнозначны шестая единица пищи и вторая единица табака, девятая единица пищи и пятая единица табака…

Какова ценность единицы определенного блага? Ответить на этот вопрос, утверждает Менгер, можно, лишь зная, какое количество единиц данного блага доступно распоряжению человека. Если человек располагает семью единицами пищи, то лишение одной единицы означало бы для него невозможность удовлетворения потребности, которая в таблице оценена как 4 (седьмой акт потребления пищи). Пока данный человек обладает семью единицами блага, ценность каждой такой единицы равна 4. В концепции Менгера ценность единицы блага равна для субъекта значению, которое имеет удовлетворение наименее важной потребности, доступное при данном количестве единиц этого блага. Хотя Менгер, как уже указывалось, избегает термина «полезность», по существу им дано определение ценности через предельную полезность блага.

Функция полезности, по Менгеру, не непрерывна, а дискретна. Он отрицает бесконечную делимость благ. Поэтому отвергается использование для экономического анализа дифференциального исчисления. Вообще у Менгера нет и следа математических формул и выводов, нет даже простейших графиков, отражающих зависимость между экономическими явлениями, например, между, ценой и спросом. Это – его принципиальная позиция: объект науки, по Менгеру, не функциональные, а причинно-следственные связи и зависимости. Негативное отношение к математическому аппарату, точнее, его игнорирование, свойственно и другим представителям австрийской школы.

Менгер вводит деление благ, на блага низшего порядка ' (предметы потребления) и блага высших порядков (используемые для создания предметов потребления). Само по себе такое деление не содержало ничего • нового, кроме терминологии. Новшество заключалось в толковании ценности этих групп благ. Традиционно считалось, что ценность (стоимость) предметов потребления определяется ценностью (стоимостью-) используемых при их создании факторов производства сырья, орудий труда и т.д. По Менгеру, все обстоит как раз наоборот: ценность благ низшего порядка определяет ценность благ высших порядков. Степень удовлетворения нужд потребителя обусловливает ценность потребительских продуктов, а от того, насколько они ценны, зависит ценность непосредственно задействованных при их изготовлении средств производства, чем, в свою очередь, определяется ценность сырья и машин, пошедших на выпуск вышеназванных средств производства, и т.д. Менгер уточняет, что ценность благ высших порядков отражает не сегодняшнюю ценность благ первого порядка, а ожидаемую на тот момент, когда завершится их создание благами высших порядков. Например, ценность сельскохозяйственных орудий, применяемых при посеве озимых культур, определяется ожидаемой ценностью зерна будущего урожая.

Менгер ввел в научный оборот ряд идей, которые затем получили развитие в трудах других ученых.

Так, впервые в экономической литературе им сформулировано положение о субстигуции производительных благ: один и тот же продукт может быть создан с помощью различных комбинаций производственных факторов. На этой основе позднее выросла теория производственных функций.

Им высказана идея «комплементарности» благ, участвующих в производстве, т.е. взаимозависимости их ценности. Если хоть какого-то элемента производства не хватает, обесцениваются и все другие производственные блага. Это обесценение не имеет места только в случае, когда оказавшиеся излишними блага могут быть использованы в другой «комплементарной связке», для изготовления другого продукта.

Менгер ввел в анализ понятие ликвидности (он называет эту категорию «способность к сбыту»). Различные товары обладают разной способностью к сбыту. Наиболее ликвидны деньги. Фактор ликвидности Менгер считает очень важным: он, наряду со стремлением к непосредственном) потреблению, может служить побудительным мотивом к обмену,

Им введены в экономическую науку понятия «цена, спроса» и «цена предложения».

2. Эйген фон Бем Баверк

Многие положения, только намеченные К. Менгером, были развиты, его учеником О. Бём-Баверком.

Бём-Баверк различает субъективную и меновую ценность благ. Субъективная ценность – это индивидуальная оценка блага продавцом и покупателем. На рынке в ходе конкуренции определяются меновые пропорции обмена товаров. Это и есть объективная меновая ценность.

Бём-Баверк оперирует понятием «предельная полезность». Предельная полезность – это наименьшая полезность последней единицы в запасе благ. Бём-Баверк использует менгеровскую таблицу сопоставления благ, но вносит в нее коррективы. Некоторые потребности не могут удовлетворяться по частям, порциями. Они либо не удовлетворяются, либо удовлетворяются сразу целиком.

Бём-Баверк расширяет представление о полезности. Во-первых, под пользой он понимает не только удовлетворение какой-либо потребности, но и избавление от хлопот, от тягот и т.п. Поэтому полезность – это и экономия сил, и сокращение расходования средств. Во-вторых, он вводит понятие «субституциоиной предельной полезности». По Бём-Баверку, ценность данного блага для субъекта определяется предельной полезностью тех благ, от которых субъект отказывается, чтобы приобрести данное благо.

Опираясь на идеи Менгера, Бём-Баверк порой придает им иное толкование. Так, Менгер говорил только о ранжировании степеней удовлетворения от потребления разных благ и разных единиц одного и того же блага. Фигурирующие в его таблице числовые величины характеризуют соотношения, а не абсолютные величины полезности. Бём-Баверк считает реалистичным конкретное измерение, исчисление полезности благ. Такой подход получил название кардиналистского.

Бём-Баверк уделяет большое внимание механизму установления рыночных цен. Он строит модель формирования рыночной, цены, используя менгеровские цены спроса и предложения. У каждого продавца – своя цена предложения, у каждого покупателя – своя цена спроса. Торг начинается с минимальной цены спроса, по ней не согласны продавать большинство продавцов. Рыночная цена спроса повышается, при этом часть покупателей покидает рынок, ибо не может платить такую цену, зато растет число продавцов, готовых отдать товар по этой цене. В общем равновесная цена устанавливается на уровне, когда число покупателей, чьи индивидуальные цены спроса выше этого уровня, совпадает с числом продавцов, чьи цены предложения ниже этого уровня. Бём-Баверк вводит понятия «предельная пара сверху» и «предельная пара снизу». Предельная пара сверху – слабейший из вступивших в сделку покупателей и наиболее сильный из устраненных конкуренцией продавцов. Предельная пара снизу – наиболее сильный из вынужденных уйти с рынка покупателей и наименее сильный вступивший в сделку продавец. Величина рыночных цен находится между оценками этих двух предельных пар.

Теория капитала у Бём-Баверка связана с концепцией прямых и окольных методов удовлетворения потребностей. Развитие человечества означает все большее распространение окольных методов. Если в древности люди непосредственно создавали потребительские блага, например, собирали дикорастущие плоды и ягоды, то затем для удовлетворения потребности в нище понадобилась выплавка металла, изготовление из него сельскохозяйственных орудий и т.д. Производительность окольных методов в общем пропорциональна их длительности. Но блага настоящего ценнее благ будущего. Заработная плата – благо настоящего времени, тогда как средства производства и труд – блага будущего. Обмен благ настоящего на блага будущего эквивалентен, если капитал в будущем возрастет. Этот рост – процент на капитал. Процент рассматривается Бём-Баверком как единственная форма прибыли. Чем больше разрыв во времени между благами настоящего и благами будущего, тем больше процент.

Наиболее развернутое изложение теории предельной полезности дал Е. Бем-Баверк. В работе «Основы теории ценности хозяйственных благ», используя «законы Госсена», он стремился доказать, что меновая стоимость, как и потребительная, определяется «предельной полезностью» товаров на базе субъективных оценок. Бем-Баверк хотел уйти от противоречия Менгера. Он различал субъективную и объективную стоимость, уверяя, что субъективная стоимость – это личная оценка товара потребителем и продавцом. Объективная же ценность – это меновые пропорции, цены, которые формируются в ходе конкуренции.

Бем-Баверк рассматривал цену товара как результат столкновения на рынке различных субъективных оценок продавцов и покупателей. «Цена, – писал он, от начала до конца является продуктом субъективных определений ценности», а «высота рыночной цены ограничивается и определяется высотой субъективных оценок товара двумя предельными парами». Теория предельной полезности объявлялась исходным пунктом теории цены как равнодействующей субъективных оценок товара со стороны продавцов и покупателей. Сами же оценки ставились в зависимость от предельной полезности. Итак, субъективная стоимость (предельная полезность), которая призвана определять цены, сама зависит наряду с другими факторами от цен. Следует обратить внимание на то, что в теории предельной полезности, с одной стороны, количество благ сопоставлялось с абсолютными потребностями в них, с другой – говорилось о соотношении количества благ с платежеспособным спросом. Во втором случае предельная полезность сама оказывалась производной от уровня цен. Как видим, претензия АШ дать монистическое определение источника ценности благ не увенчалась успехом.

Бем-Баверк, пытаясь уйти от очевидных неувязок в теории предельной полезности, ввел понятие субституционной предельной полезности. Он заявлял, что предельная полезность какого-либо блага совпадает с той пользой, которую приносит последняя единица этого блага; причем последнее благо должно удовлетворять самые маловажные нужды. Смысл же самой субституционной полезности раскрывался на примере с утерянным пальто. Бем-Баверк утверждал, что предельная полезность такого пальто определяется предельной полезностью тех предметов потребления, которыми человек вынужден пожертвовать, что бы купить новое пальто.

Но противоречивость присуща и субституционной стоимости. Не спасает ссылка на самые маловажные нужды при определении предельной полезности. Ведь у бедного субституционная стоимость утерянного пальто будет определяться предельной полезностью необходимых продуктов питания, а у богатого – предельной полезностью предметов роскоши. А это в свою очередь будет зависеть от структуры цен на различные предметы потребления. Выходить, что сама субституционная полезность зависит от цен. Это еще раз свидетельствует о невозможности вывести из полезности меновое отношение, и даёт основание сделать вывод о теоретической несостоятельности австрийского варианта концепции предельной полезности.

3. Развитие идей предельной полезности в трудах Ф. Визера

В трудах Фридриха фон Визера концепция австрийской школы нашла наиболее полное изложение. Но Визер не только систематизировал представления своих предшественников и современников. Он внес большой самостоятельный вклад в маржйналистскую теорию.

Некоторые идеи, только намеченные Менгером, получили у Визера последовательное развитие, а порой оригинальную трактовку. Это относится, например, к толкованию ценности факторов, образующих издержки производства. Визер развивает не только менгеровское положение, что ценность благ высших порядков определяется через блага первого порядка, но и намеченный Менгером подход с позиций «упущенной выгоды». Визе-ром сформулирован «закон издержек производства» (впоследствии получивший название «закона Визера»). Суть этого закона в том, что ценность производительного блага, выступающего как издержки производства данного потребительского блага, определяется не ценностью, т.е. предельной полезностью данного потребительского блага, а ценностью продукта, имеющего наименьшую предельную полезность среди всех продуктов, которые можно изготовить с помощью этого производи тельного блага. Визер доказывает, что предельная полезность, а следовательно, ценность данного продукта – величина, достаточно близкая ценности издержек на его производство, но бывают, случаи, когда эти величины резко расходятся.

Среди сторонников австрийской школы не было единства мнений относительно количественного соотношения ценности всей совокупности благ данного вида и предельной полезностью единицы этого блага. Одни, – как Бём-Баверк, были сторонниками концепции аддитивности: так как разные единицы блага предназначены для удовлетворения разных по важности потребностей, их полезность не одинакова, и совокупная ценность нескольких благ – сумма их разных ценностей. Другие придерживались концепции мультипликативности: 'совокупная предельная полезность, значит и совокупная ценность группы однородных благ есть умноженная на число этих благ предельная полезность единицы блага. Визер стоит на позиция мультипликативности.

Если Бём-Баверк склонялся к кардиналистскому подходу, т.е. считал возможным количественное измерение полезности, то Визер был последовательным ордина-лисгом, признающим лишь возможность ранжирования полезностей. После Визера этот подход стал господствующим среди маржиналистов.

Визер считается основоположником теории вменения, объясняющей распределение доходов между участниками производства. Производительные средства комплементарны. Ни капитал, ни земля, ни труд не создают дохода сами по себе, друг без друга. Поэтом)' речь может идти только о том, какая часть произведенного должна быть отнесена на счет данного срактора производства, вменена ему. На практике, подчеркивает Визер, проблема распределения дохода ставится не для выявления физической причинности, а для определения экономического вменения. Дополнительный урожай, получаемый с более плодородной земли, вменяется земле как фактору производства, хотя в действительности без труда, без орудий, без семян никакой добавки по сравнению с урожаем на других землях не было бы. Вменение есть не что иное. как исчисление полезности для случая, когда факторы – производства выступают во взаимодействии. Чтобы решить задачу вменения, необходимо найти продукты, в производстве которых участвуют в разной пропорции одни и те же факторы (количество этих продуктов должно быть равно количеству факторов) и построить систем^' уравнений, каждое из которых отражает для определенного продукта связь его предельной полезности, устанавливаемой на рынке, с затратам;! факторов производства. Так как число неизвестных (факторов производства) равно числу уравнений, задача вменения практически решаема.

Идеи, весьма близкие австрийской школе, «но независимо от нее, развивал английский ученый Уильям Стенли Джевонс (1835–1882).

Его работа «Теория политической экономии» вышла в том же 1871 г., что и положившая начало австрийской школе книга К. Менгера «Основания политической экономии». Как.и «австрийцы», Джевонс видел цель экономической науки в изучении условии получения человеком максимального наслаждения. Джевонс сформулировал положение, идентичное первому закону Госсена (с работой Госсена он познакомился лишь в 1878 г.), и, исходя из представления о падающей полезности любого блага, пришел к идее «конечной степени полезности» как основе цены. Функцию полезности Джевонс считается непрерывной. Конечной степенью полезности он называет полезность последнего добавления бесконечно малого количества запаса блага (термином «предельная полезность» он обозначает то добавление, полезность которого равна нулю).

Джевонс утверждает, что сумма полезностей блага – величина бесконечная, ибо первый элемент блага имеет бесконечную полезность.

Обмен товаров строится на уравнивании конечных степеней полезности. Соотношение между обмениваемыми товарами равно обратному отношению конечных степеней их полезности. Джевонс сформулировал теорему. получившую его имя: при рациональном потреблении конечные степени полезности приобретенных товаров пропорциональны их ценам.

Представители австрийской школы весьма малое внимание уделяли труду. В концепции. Джевонса труд занимает не ведущее, но заметное место. При этом он рассматривается под углом зрения полезности как получаемого человеком наслаждения. Наряду с понятием полезности Джевонс вводит в анализ понятия бесполезности (нулевой полезностп) и антиполезности (отрицательной полезности). Труд на начальной своей стадии – источник положительных эмоций, но затем он становится тягостным, т.е. антиполезностью. Тягость труда – является функцией количества выполненной работы. Производство благ будет продолжаться до тех пор, пока отрицательные ощущения от труда (антиполезность) меньше, чем удовольствие, доставляемое продуктом труда (полезность). Когда антиполезность труда и полезность продукта труда уравновешиваются, процесс производства блага прекращается. Труд влияет на меновые пропорции; но не прямо, а косвенно: благодаря труду меняется количество благ, следовательно, меняется и конечная степень их полезности.

В отличие от ученых австрийской школы Джевонс широко использовал математические и особенно статистические методы. Применение дифференциального исчисления к исследованию полезности, ценности, спроса и предложения, капитала и процента он считал необходимым условием превращения политической экономии в точную науку. Свою теорию он провозгласил чисто математической по ее характеру. Более того, подчеркивая коренное отличие экономической теории, использующей строго формализованный и потому сугубо объективный анализ, от прежней политизированной науки, Джевонс отказывается от самого названия «политическая экономия». С его легкой руки в научный обиход вошло название «Есоnоmiсs» (его последний, оставшийся незавершенным труд озаглавлен «Principles of Есоnоmiсs»).

Главным недостатком Австрийской школы оказалось то, что при определении стоимости она абстрагировалась от производства – решающего условия образования стоимости и от труда – единственного её источника. Как отмечалось, австрийцы основной проблемой политэкономии провозгласили исследование рационального распределения ограниченных ресурсов, или отношение человека к вещи, в условиях заданности уровня производства. Товар в их концепции выступает уже в готовом виде, поэтому основные экономические закономерности выводятся из анализа обмена. Объявляя редкость товара фактором стоимости, австрийские экономисты ставили всё с ног на голову. В действительности относительная редкость товаров сама определяется их стоимостью. Теоретики австрийской школы обосновывали свою теорию предельной полезности, ссылаясь на редкие, невоспроизводимые товары. Но это так же сомнительно, как и попытка решать проблему ценообразования на необитаемом острове. Ведь очевидно, что сама предельная полезность предполагает наличие запасов у продавца, что в свою очередь предполагает постоянное их производство. Следовательно, использование принципа редкости и изолированности хозяйства для решения проблемы ценности неприемлемо.

Но авторы ТПП не только игнорировали производство, они искажали и картину обмена. Австрийская школа исходила из условий, нетипичных для массового производства и обмена при капитализме. Её теоретики произвольно утверждали, что для продавца реализуемые им товары – только потребительные стоимости, которые удовлетворяют его собственные потребности. В действительности для продавца его товар не имеет непосредственной полезности. Для него имеет значение лишь стоимость товара, связанная с затратами труда. На рынке уровень цен на товары устанавливается в зависимости от общественно-необходимых затрат труда, а продавцы и покупатели в своих субъективных оценках исходят из этого уже существующего уровня цен. Следовательно, сами субъективные оценки имеют производный характер. Не субъективные оценки определяют цены на товары, а, наоборот, они сами определяются этими ценами.

Представители австрийской школы АШ сделали попытку разработать с позиций субъективно-психологического метода экономического анализа свою концепцию прибыли. С этой целью Е. Бем-Баверк сконструировал такие категории, как «настоящее благо» (например, заработная плата) и «будущее благо» (средства производства, труд рабочих). Прибыль рассматривалась им как разница между оценкой «настоящих» и «будущих благ», причем «настоящее благо» оценивалось выше, чем «будущее благо». Капиталист авансирует капитал и отказывается будто тем самым от «настоящего блага» во имя «будущего блага», он получает прибыль якобы потому, что должен выжидать, чтобы реализовать благо. Другими словами, прибыль выступает здесь не как результат эксплуатации рабочих капиталистами, а как результат «ожидания капиталиста». В действительности ни ожидание, ни время само по себе не могут быть источником стоимости, создаваемой исключительно трудом рабочих.

Отмечая методологические и теоретические изъяны теории предельной полезности, нельзя в то же время не отметить, что проблемы взаимодействия спроса и предложения в ценообразовании, вопросы взаимной связи потребительной стоимости (полезности) и стоимости, соотношения платежеспособного спроса и цен, затронутые в этой теории, являются важными для понимания функционирования товарного производства. Совершенно очевидно, что изучение и прогнозирование спроса и предложения, исследование конкретных рынков является актуальной задачей для экономической науки. С целью решения этой задачи современные буржуазные экономисты используют теорию предельной полезности, усилив внимание к изучению закономерностей потребительского спроса, анализу предложения, исследованию рынков совершенной и несовершенной конкуренции и ценообразования факторов производства на микроэкономическом уровне.

Заключение

На современном этапе сложились объективные предпосылки для синтеза трудовой теории стоимости и относительной выделенности. Пока труд является определяющей субстанцией для увеличения общественного богатства, трудовая теория стоимости занимает главенствующее положение. Но по мере того, как эта роль переходит к интеллектуальным способностям человека, т.е. к нетрудовым факторам, на первое место выходит маржинализм, причем трудовая детерминанта остается некоторым базисным ограничителем, который дает о себе знать тогда, когда люди начинают игнорировать эти ограничения. Соответственно, и трудовая теория стоимости становится всего лишь глубинной основой, которая по мере прохождения к постиндустриальному обществу все меньше описывает конкретные экономические реалии, и тогда на первый план выходит теория предельной полезности.

Как видим, теория австрийцев продолжает жить и наше время, причем находит применение не только в своем классическом виде, но и, что очень важно, в синтезе с другими теориями. Это дает возможность получить качественно новые методы анализа, изучения и прогнозирования экономических процессов и явлений, которые на современном этапе позволят наиболее полно выполнять свои функции.

Список литературы

1. Негиши Т. История экономической теории. М: АО «Аспект Пресс», 1995.

2. Е.М. Майбурд. Введение в историю экономической мысли. М., 1996.

3. Г.М. Гукасьян, Г.А. Маховицкая, В.В. Амосова. Экономическая теория. М., 2008.